Когда началась большая война, ей не было и двадцати. Она не умеет водить авто, но с легкостью управляет высокотехнологичными наземными дронами, доставляя на передовую все — от воды и боеприпасов до надежды. Джесс — единственная девушка-оператор в подразделении наземных роботизированных комплексов (НРК) бригады Хартия. Ее история — это рассказ о том, как мотивация, технологии и характер меняют современное поле боя, а робот-помощник становится почти живым существом.
Об етом пишет LB.
Путь от медика до повелительницы дронов
Путь Джесс в армию не был типичным. С образованием медика, она логично предполагала, что ее будущее — спасать жизни в медицинской роли. Однако внутреннее чувство, что волонтерства и акций поддержки недостаточно, не давало покоя.
— Я погрузилась в идеологию украинского национализма и так зарядилась ею, что для меня было уже недостаточно просто следовать ей в теории, — говорит военнослужащая.
Этот идеологический порыв со временем трансформировался. Как и у многих военных, на смену первичной мотивации пришли дисциплина и глубокое чувство ответственности перед побратимами.
Фото: бригада Хартія
— Остается понимание, насколько то, что ты делаешь, важно для людей, которые сидят на позициях и ждут твоего дрона, — говорит она.
Именно технологии, а не медицина, захватили ее воображение. Увидев сюжет о наземных роботизированных комплексах, Джесс поняла — это ее шанс быть максимально эффективной.
Она нашла нужных людей, убедила в своей состоятельности и быстро овладела новой специальностью.
— Нет, вообще не сложно, — уверяет она, развеивая миф о необходимости технического образования.
Все дело, по ее словам, в так называемом танковом управлении — двух контроллерах, отвечающих за левые и правые колеса. После двух месяцев практики под наблюдением опытных наставников Джесс уже выполняла свои первые боевые миссии.
Железные мулы войны
Главная роль наземных дронов сегодня — это неустанная и тяжелая логистика. Они стали настоящими роботами-мулами, которые выполняют работу, ранее требовавшую невероятных усилий и риска для людей.
Если раньше бойцы могли неделями ждать подвоза воды или боеприпасов, потому что машина не могла прорваться из-за обстрелов, то сейчас дроны курсируют ежедневно.
— У меня каждый день по три-пять миссий. Это на самом деле немало, — говорит оператор.
Отдельная, самая ответственная задача — медицинская эвакуация. Перевезти раненого — это не просто доставить груз.
Фото: бригада Хартия
Хотя сами дроны способны перевозить и по 600–700 кг, успех миссии зависит от мастерства оператора.
Такие задачи случаются нечасто, может, трижды в месяц, но именно для них всегда держат наготове специально оборудованные машины.
Как технологии изменили работу оператора
Революция произошла не только в логистике, но и в условиях работы самих операторов. Еще прошлой зимой, чтобы управлять дроном, нужно было сидеть в блиндаже у линии фронта, поднимая мачту для радиосигнала.
— А сейчас радиосвязь отошла на второй, а то и третий план, — рассказывает Джесс.
Оператор говорит, что есть инновационные системы, которые позволяют находиться максимально удаленно. Скажем, в Харькове или другом городе.
Этот технологический скачок кардинально повысил безопасность операторов. Однако он обнажил другую проблему: если раньше не хватало самих дронов, то теперь есть дефицит квалифицированных операторов.
Часто те же люди, что ремонтируют и настраивают роботов, ими же и управляют, что приводит к сильному истощению.
Подразделение активно призывает присоединяться новых людей, особенно ветеранов, которые по состоянию здоровья не могут участвовать в боевых действиях, но стремятся продолжать борьбу.
Душа машины и будущее на орбите боя
Роботы на войне живут по-разному. Один из дронов Джесс выполнил 33 миссии за полтора месяца. Другой прожил всего три дня, прежде чем его поразил вражеский FPV.
Потерянные машины не забирают, ведь главный принцип — не рисковать людьми.
Эти отношения с техникой выходят за рамки сугубо утилитарных.
— Когда я месяц управляла одним и тем же дроном, я к нему действительно привязалась, — признается Джесс.
Потенциал наземных роботов еще далеко не исчерпан. В будущем, по мнению Джесс, они должны взять на себя еще больше функций. Во-первых, стать мобильными средствами ПВО, способными сбивать вражеские беспилотники.
Во-вторых, для эвакуационных дронов планируют наладить двустороннюю связь с раненым, чтобы успокоить его и получать важную информацию.
Но глобальное будущее, по ее словам, — за машинным зрением и автономностью.
Пока же каждая успешная миссия — это результат синергии человека и машины, где технологии в руках мотивированных и талантливых людей, как Джесс, ежедневно приближают победу.
Главное фото: LB.
Ранее мы рассказывали, что дроны в Украине хотят полностью автоматизировать.
Больше видео? Не вопрос! Эксклюзивы, интервью, смешные Shorts и не только – скорее на Youtube Вікон. Твой уютный канал!