Его жизнь можно было бы назвать размеренной и относительно спокойной. В 2015 году Станислав Чечко вступил в ряды французских легионеров, в которые из всех желающих попадало не более 10%. Смог дослужиться до звания офицера.
Но все изменилось 24 февраля, когда мужчина решил вернуться домой и защищать родную страну.
О легионе во Франции, войне в Украине и чем пришлось пожертвовать ради возвращения домой, Станислав рассказал в интервью The Village.
Легионерская служба
Сейчас Станислав говорит: уже после переоценки всего, что имел в жизни, он иначе смотрит на свою предыдущую работу. Потому что легионеры принимали участие в миссиях вне Франции: страна имеет свои интересы в Африке, поэтому неоднократно начинала миссии в чужом государстве.
— Я только сейчас стал смотреть на это иначе. Ведь мы вмешивались в дела других государств, якобы с правильной стороны. Во время службы там я не задавал себе эти вопросы. Какая сторона права, а какая — нет.
Собственно, так эта служба и проходила: несколько месяцев в чужой стране, а затем возвращение во Францию. А главное — без анализа политического влияния.
Отбор в легион был длительным и трудным. Но кандидатов выбирали не по волевому качеству, а по “правильности” по мнению общества. Как объясняет Станислав, туда не могли взять мужчину, у которого не было отца, или того, у кого в семье кто-то пьянствовал.
Были случаи, когда я общался с кем-нибудь из претендентов и понимал, что я с ним не смогу дружить в жизни. Потому что если что-нибудь случится, он тебя просто не поддержит. Уже не говоря о горячих точках.
Были и другие проверки, а среди проверяющих обязательно был кто-то из твоей родной страны, чтобы проверить, нет ли черных пятен на твоей жизни дома.
Из ста претендентов могли бы взять десять в лучшем случае.
В 2014 году военный думал о возвращении в Украину: на тот момент Россия уже аннексировала Крым. Но после долгих раздумий решил еще поучиться в легионе, чтобы впоследствии быть полезным на украинском фронте.
Каждый его день начинался с завтрака. А после получения звания офицера — с завтрака и еще круассана. Но четверг 24 февраля начался со звонков из Украины, а не круассанов.
Предать легион
Станислав вспоминает, что за несколько часов до начала полномасштабного вторжения России в Украину их легион был на учениях во французских лесах. Но полдвенадцатого ночи их всех отозвали и забрали в казармы. Утром Стаса разбудил живший в Ивано-Франковске друг и сообщил, что россияне ударили по аэродромам страны.
В легионе было около 400 украинцев. С несколькими из них мужчина пошел к руководству с просьбой отпустить их в Украину. Двое суток эту просьбу рассматривали, но в конце концов отклонили: потому что военные Франции не могут воевать в других странах, даже если это их родина.
— На нас давили, говорили, что если поедем домой, будем предателями: потеряем гражданство Франции и не получим никаких выплат.
Я понял, что мне нужно упаковывать вещи и медленно передавать их домой. За восемь лет службы я успел обжиться. В Европе уже начали охоту за легионерами, которые могли пойти на войну.
Сложность заключалась в том, что если бы легионера поймали где-то в Европе с военной формой или даже спальником, то его либо отправляли обратно со всем его имуществом, либо отпускали на родину совершенно без ничего.
Сейчас Станислав понимает: против него могут возбудить уголовное дело за дезертирство, а поймать в любой стране ЕС.
Мужчина приехал в Украину в первых числах марта и сразу направился в батальон Сафари — один из самых престижных украинских спецподразделений, в который многие только мечтают попасть. Потому что, как сам говорит: не зря служил в одной из лучших армий мира.
После боев в Киевской области, на Харьковском и Сумском направлениях, Станислав перешел в ВСУ — действие этого контракта отменяется после завершения войны.
Благодаря своим знаниям бывший легионер не растерялся даже в очень экстремальной ситуации, хоть и признается: страшно, когда по тебе стреляет танк.
Я или не я
Станислав получил ранения в Луганской области. Тогда по ним тоже бил танк, а двигаться было нельзя совсем — потому что у врага были тепловизоры.
О танковых атаках Станислав говорит: такой звук не спутаешь, потому что он очень неприятный.
— Сначала слышишь пуск, потом три секунды тишины, за которые успеваешь подумать: “Я или не я?”
Но греет мысль и идея, в которую веришь. Греют детские письма, в которых тебя называют защитником, — признается военный.
Он получил ранения во время очередной вылазки за провизией, когда велись активные боевые действия. Станислав говорит, что ему повезло — ранение пришлось по ноге.
— У меня на груди был включен телефон, который все снял. После первого прилетевшего по мне выстрела было еще выстрелов 15, которые не попали. Отстреливаясь, я добрался до блока. А там уже была операция.
Он радуется, что вся Украина сейчас объединилась ради общей цели. А еще говорит: добрые слова действительно помогают военным.
А о ветеране, сумевшем вернуться к мирной жизни, несмотря на потерю ноги, мы рассказывали тебе в нашем другом материале.
Подписывайся на наш Telegram и следи за последними новостями!