Ждешь, пока кто-то высунет голову: снайпер Елена Белозерская о своей работе и пленных россиянах

Елена Белозерская — журналистка, блоггер, а также профессиональная военная, офицер, снайпер.

В 2014-2015 годах воевала в Добровольческом Украинском корпусе Правый сектор, затем 2016-2017 — в Украинской добровольческой армии, потом выучилась на офицера и в 2018 пошла в ВСУ.

Недавно оккупанты распространили фейк о “ликвидации снайпера Белозерской”, опубликовав фото другой погибшей гражданской женщины. Елена признается: для нее это уже не первый раз.

О работе снайпера

— Какие моральные правила или предел у снайперов? Действуют ли они сейчас?

— Снайперы не работают по гражданским. И здесь даже не гуманизм играет “первую скрипку”.

Просто легкая цель — недостойная цель, можно потерять уважение в профессии.

Это все равно, что мастер спорта по боксу побьет семилетнего мальчика.

Я лично не работала по вражеским солдатам, когда они занимались эвакуацией раненых. Естественно, не все так поступают. Правила не распространяются на всех в профессии, у каждого свое воспитание.

(фото: Facebook Елена Белозерская)

— Какие задачи снайперов на войне?

— Первая задача, с которой прекрасно справляются все снайперы — деморализация живой силы противника.

Идеальная цель для снайпера — вражеский офицер или пулеметчик.

Но чаще всего работают прямо по вражеским солдатам. В условиях позиционной войны, когда живая сила сидит по окопам, просто сидишь и ждешь, пока кто-то высунет голову или пока вражеские разведчики отважатся на вылазку.

В условиях маневровой войны сложнее, но интереснее, там задачи более разнообразные. Можно реально влиять на ход боя.

Не всегда, между прочим, цель снайпера убить или ранить противника. Может быть, например, ситуация, когда вражеский пулеметчик на большой дистанции работает из маленькой бойницы, и ты его достать не можешь.

Но если о край его заложенного мешками окошка звякнет пуля — не у каждого пулеметчика хватит нервов работать дальше. В результате — пулемет молчит и никому не мешает.

А часто бывает и вовсе без стрельбы — разведка, корректировка огня, простое наблюдение за позициями.

(фото: Facebook Елена Белозерская)

— Женщина — снайпер. Насколько это редкое явление в украинских Вооруженных Силах?

— Женщин на боевых должностях в армии становится все больше. Сколько именно снайперов, я не знаю, но это довольно распространенное явление.

Даже в 2014-м, когда женщин на самом передке были единицы, незнакомые военные меня спрашивали: “Ты медик или снайпер?”

То есть, снайпинг изначально считался “женской” профессией. А теперь уже полно и пулемётчиц, и артиллеристок, даже танкистки есть.

О волонтерстве для армии

— Эффективна ли помощь волонтеров армии? Как лучше помогать военным?

— Помощь волонтеров — супер эффективна, на ней держится все, потому что в ситуации, когда едва ли все государство в один момент стало армией, всего на всех не хватает.

Кто хочет помогать фронту, лучше всего выбрать себе подразделение или несколько.

Если есть возможность, узнать все об их потребностях и работать на закрытие этих потребностей. Так каждый может быть уверен, что его деньги не тратятся зря.

Топ общих потребностей фронта сейчас: дроны, радиостанции, качественные турникеты, бронежилеты, шлемы, тепловизоры, генераторы, транспорт.

— Бывают ли случаи, когда волонтеры наоборот вредят армии?

— Бывает, когда по незнанию закупают некачественные вещи (например, турникеты) или разглашают в соцсетях лишнее.

Но пользы от деятельности волонтеров больше, чем возможного ущерба. Как и в 2014 году, они “вывозят” фронт на своих плечах.

О пленных оккупантах

— Как вы относитесь к пыткам пленных россиян?

— Пыток пленных не воспринимаю категорически. В частности и через мои руки прошло какое-то количество пленных, и наше обращение с ними отвечало требованиям международных конвенций.

Мне и моим собратьям пленные вообще неинтересны. Передали их соответствующим структурам и забыли, пошли дальше воевать.

На фоне современных настроений украинцев я, наверное, ненормальная — не чувствую никакой ненависти к врагам.

Даже после того, как увидела последствия оккупации Бучи и Ирпеня. Вообще не испытываю к ним никаких чувств. Возмущаться или презирать можно из-за недостойных поступков своих. А враги на то и враги, чтобы убивать нас. Функция у них такая, а наше дело — убивать их.

(фото: Facebook Елена Белозерская)

Между нашими государствами — устаревший конфликт интересов, не имеющий несилового решения.

Я публично говорю об этом уже лет 15. И происходящее сейчас было неизбежным, его можно было только отсрочить или растянуть во времени, в чем никто не заинтересован.

Если моим соотечественникам для того, чтобы убивать врагов, нужно чувствовать ярость — пусть будет так, хотя, по-моему, это вредная эмоция, выжигающая изнутри, — говорит снайпер.

Елена Белозерская также ранее отмечала, что против того, чтобы передавать пленных их матерям.

Они — наш обменный фонд, а еще прекрасное средство деморализации противника.

Нужно их снимать, всех вместе и побольше, и забрасывать в остатки российского интернета. А оставшихся после обмена держать до конца войны в лагерях для пленных.

Прогноз, когда закончится война

— Это зависит от того, проведет ли Россия всеобщую мобилизацию.

Если проведет, а, похоже, готовится к этому — еще не меньше года. Если вдруг нет — все закончится в начале лета.

Слава Богу, у нас больше нет мощной пятой колонны — ее уничтожил Путин.

Между прочим, не только в головах украинцев произошли необратимые изменения, в головах россиян тоже.

Судя по их поведению с населением временно оккупированных территорий, россияне прекрасно понимают, что они здесь не “старшие братья”, вернувшиеся домой после долгой разлуки, а захватчики, оккупанты, как гитлеровцы.

Когда закончится война? Этот вопрос волнует каждого украинца. Ранее Алексей Арестович в интервью рассказывал прогнозы окончания войны.