Каждый День психического здоровья, отмечаемый 10 октября, напоминает: заботиться о внутреннем мире не роскошь, а жизненная необходимость. Для украинских подростков из прифронтовых городов, таких как Сумы, Харьков или Запорожье это не абстрактная концепция, а ежедневная борьба.
Дети, живущие в зоне риска, вынуждены быстро адаптироваться к изменениям и трансформировать свое восприятие мира, чтобы находить крохи радости даже в самые страшные моменты.
Опыт работы с детскими и подростковыми группами в кризисных зонах подсказывает, что они сталкиваются с уникальными внутренними конфликтами — стремлением оставаться детьми и одновременно взрослеть, переступая страх и тревогу.
Материал Ольги Ерохиной, фонд Голоси дітей.
Не переезжаем, потому что здесь все родное: история Евы из Сум
Жизнь Евы Кравченко из Сум — девочки, которая любит танцы и учится — хорошо иллюстрирует, как война меняет детство. Отсутствие света, дополнительные уроки в укрытии, беготня в коридорах во время сирен — вот как выглядит обычный учебный день для многих подростков в прифронтовой зоне. И, несмотря ни на что, эти дети держатся, их эмоциональная стойкость поражает.
“Сегодня у нас на уроках летали Шахеды, не было света, так что двух уроков не было вообще. На одном из уроков мы туда-сюда бегали, урок длился буквально 5 минут. Бегали в коридор”, — рассказывает Ева.
Это было дома, потому что мы на онлайне. У нас в школе есть дополнительные занятия по математике, и те, кто ходят туда, спускаются в подвал, занимаются в укрытии. Я не хожу, потому что школа далеко, в другом районе, я раньше там жила.
Фото из личного архива
Ее бывший дом на 8 этаже пострадал от прилетов:
“Сейчас мы там не живем из-за того, что окна вылетели, балкон разрушен, входная дверь повреждена… Рядом прилетел Шахед. Потом там еще были прилеты в детскую больницу и пансионат. На том районе часто бывают прилеты, это один из самых опасных сейчас районов. И он не в центре, а там, на конце города”.
Ощущения опасности и травматические переживания, особенно связанные с домом, оказывают глубокое влияние на формирование мировоззрения ребенка. Для таких подростков дом — это не только физическое пространство, но и символ безопасности, часто разрушающийся из-за военных действий. В то же время, семья остается источником силы и защиты, что помогает держаться даже в самые сложные моменты.
Мы не переезжаем из Сум, потому что здесь все родное, здесь наши бабушки, дедушки, все родные, друзья. И так просто взять и переехать, все покинуть очень сложно. Несколько месяцев назад мы хотели уехать в другую область — Кировоградскую.
“У мамы там живет брат (мой дядя). Он нам предлагал приехать к нему. Мы думали-думали. Становилось тише, а потом взрывы, и мы все-таки не переехали. К тому же у меня есть маленький братик, которому эти все дороги, переезды тяжело даются. Ему полтора года”.
Для детей очень важно сохранить чувство стабильности, связи с корнями, с близкими. Переезд хоть и выглядит как логическое спасение, но часто вызывает дополнительные стрессы и отчуждения. Такие решения в семье всегда глубоко взвешены, ведь за ними стоят вопросы безопасности и психологического комфорта каждого ее члена, особенно молодых.
“Здесь я тоже слышу Шахеды, хоть они вроде и высоко летят, но так гудят. Когда летом гуляли на улице, то вообще могло пять Шахедов над домом пролететь. А мы гуляем, и когда уже видим, что сбивают над головой, то страшно, что пули отлетят от ПВО — и потом к нам вниз”.
Летом Шахеды летали так низко, что казалось, будто сейчас доберутся до дома, до последнего этажа. Однажды у меня в гостях была подруга, и потом я провожала ее в машину, чтобы уехать домой. И как только мы вышли из подъезда — [военные] начали сбивать Шахеды.
“Но мы не очень обратили внимание, потому что привыкли. А потом звуки становились все громче, мы испугались и решили переждать в подъезде. И только зашли — как слышим, что сзади в кусты прилетает пуля или что-то от ПВО. И мы так испугались тогда. Думали, с жизнью попрощаемся”.
Unsplash
Страх и опасность сопутствуют этим детям постоянно. По моему опыту, дети в таких обстоятельствах часто развивают свои индивидуальные “стратегии выживания” — это психологические и поведенческие реакции, помогающие уменьшить тревогу и переживания.
“Когда я это вспоминаю, у меня такая защитная реакция, что я начинаю улыбаться. У меня есть несколько способов справляться со страхом, со стрессом, я каждый раз делаю по-разному. Зачастую я могу остановиться и сильно выдохнуть — и мне становится спокойно. Или, чтобы успокоиться, я просто начинаю затыкать уши, где бы я ни была. Сесть и закрыть уши — и я сразу спокойна”.
Такие маленькие практики саморегуляции являются ключевыми. Их часто изучают на психологических консультациях или же дети находят самостоятельно. Такие техники помогают им контролировать эмоциональное состояние в напряженной среде, а это важно для сохранения психического здоровья и снижения риска возникновения тревожных расстройств.
Unsplash
“В такое время надо быть с семьей больше всего, потому что это родные, за них нужно волноваться, держаться друг за друга. И мы всегда друг другу чем помогаем. Если у нас в семье кто-то чем-то расстроен или испуган, или что-то произошло, то мы поддерживаем”.
Например, если у мамы или папы что-то произошло, я могу поднять им настроение: что-то подарить или о чем-нибудь поговорить, или мы можем поиграть в настольную игру. Это тоже успокаивает.
“Когда сидим в коридоре, от Шахедов прячемся, то играем там в карты или еще что-то, чтобы разрядить атмосферу. А так, когда Шахед очень близко гудит, и мама очень переживает, то начинает нас с братом сильно обнимать”.
Семейные связи — это не просто эмоциональная поддержка. Это часто единственная безопасная зона, дающая чувство принадлежности и защищенности. Работа с детьми в сложных условиях подтверждает, что забота и внимание близких создают фундамент для восстановления стрессовых событий.
На воздушную тревогу люди не реагируют: история Анны из Запорожья
Анна Фатова из Запорожья демонстрирует, как подростки в условиях войны во многом формируют новые жизненные горизонты, объединяя любовь к своему городу и реалии военного времени.
“Я родилась и живу в Запорожье. Город развивался, жил в своем ритме. Я не говорю, что он был прямо супер “новенький”, нам есть куда расти, Советский Союз до сих пор оставляет свои следы. Но когда началось полномасштабное вторжение, то мой город начал потихоньку останавливаться”.
И дальше, сегодня, вчера, завтра, я буду все больше замечать, что у нас нет каких-то интересных товаров, все меньше мест, где можно купить хорошую одежду. И буквально уже, наверное, два года, чтобы съездить в магазин, я езжу в Днепр. Запорожье… Он продолжает развиваться, но не в таком масштабе, как раньше.
Фото из личного архива
Переживания, связанные с обучением, социализацией и будущим, значительно сложнее, чем их могут представить люди, не знающие этой реальности.
“Раньше я училась в запорожской школе номер 72, но учителя начали выезжать во время полномасштабного вторжения, а кто-то уволился и перешел в другую школу. Онлайн-обучение тоже дало о себе знать, потому что, например, в 2022 году, начиная с 24 февраля, у нас пол года вообще не было учебы. Я сидела с учебниками сама”.
Затем началось онлайн-обучение. Из-за постоянных тревог уроки постоянно отменяли, переносили, опять же нормального обучения не было. А потом, в 8 классе, то есть через 2 года, я перешла в центр дистанционного образования.
“Мне намного больше нравится здесь: это все равно онлайн-обучение, не то качество, [что офлайн], но оно хотя бы не срывается. Потому что большинство учителей заграницей, большинство учеников тоже. А на воздушную тревогу в Запорожье люди, как показывает практика, не очень реагируют”.
Волонтерство и социальная активность для Анны стали не просто способом чем-то себя занять, но и возможностью чувствовать связь с обществом, особенно в условиях, когда “нормальная” жизнь трещит по швам.
Фото з особистого архіву
“Со сверстниками, честно, очень тяжело. В основном, мой круг общения — это люди старше меня минимум на три года. Раньше я ходила к психологу в центр, сейчас я хожу туда на всевозможные настольные игры, развлечения, то есть у меня есть круг общения. И к тому же я волонтер в ГО Урбанізація, провожу івенти.”
Мысли уехать из Запорожья были, но не из-за безопасности, а больше из-за развития. Потому что сейчас я смотрю на образование в Запорожье, на работу — ни для кого не секрет, что очень сократились рабочие места. И я думала о том, чтобы уехать ради своего развития и будущего, но пока я в Запорожье, остаюсь, стараюсь развиваться здесь.
Для детей из прифронтовых городских сообществ чрезвычайно важно иметь возможность реализовать себя и чувствовать себя нужными, что дают подобные проекты и инициативы.
“На самом деле, раньше, когда только началось полномасштабное вторжение, мы выходили из квартиры, но у нас очень мало бомбоубежищ. Да, у нас есть подвалы, но если прилетит, то больше шансов, что в подвале тебя просто завалит, и ты никуда не выберешься. Потому что адекватное укрытие должно иметь несколько выходов и быть очень глубоким”.
“У нас в Запорожье я знаю только одно такое — и к нему мне из своего дома идти по меньшей мере 30 минут. То есть, я просто не вижу смысла. За стеночку я тоже не прячусь. И у меня мысль постоянно (она не является нормой, но для обыденности, в которой я нахожусь, она становится уже нормой): если ракета летит на тебя, то ты ее не услышишь. Услышишь только тогда, когда станет слишком поздно. А пока что-то бахает, я слышу, значит это не ко мне”.
Фото из личного архива
Этот феномен адаптации к войне крайне важен для понимания внутреннего состояния детей и подростков. С одной стороны, это может свидетельствовать о скрытой тревоге, которую необходимо распознать, с другой — это проявление силы духа и способность жить дальше.
Эти девушки — олицетворение не ломающегося поколения. Они находят опору в танцах, кино, волонтерстве, стихах, искусстве и общении.
Фонд Голоси дітей поддерживает этот сложный путь, оказывая психологическую поддержку, организуя творческие лаборатории и создавая пространство для самовыражения. Взрослым следует предоставлять детям эти инструменты, которые не просто помогают справляться со стрессом, а позволяют творить и мечтать дальше.
Многие остаются в прифронтовых городах, но отказываются уезжать. Мы говорили с психологами о том, почему так происходит.
Больше видео? Не вопрос! Эксклюзивы, интервью, смешные Shorts и не только – скорее на Youtube Вікон. Твой уютный канал!