Мне до сих пор снится наша кухня… История Ирины, которая потеряла родной дом, но смогла найти внутреннюю опору

До полномасштабной войны героиня нашего материала работала врачом-терапевтом в Пологах Запорожской области, а затем ушла в декретный отпуск. Муж Ирины — ветеран АТО, он переехал в город после ранения и реабилитации.

С началом полномасштабного вторжения семья выехала в Запорожье, а затем — в Киевскую область. Первые недели войны, когда они были в Запорожье, Ирина волонтерила — готовила обеды для переселенцев, искала лекарства для бойцов.

В Вишневом, что в Киевской области, она не смогла реинтегрироваться. Поэтому пришла на психологическую программу TakTion от ОО Так Штаб. Сейчас она работает с молодыми мамами и детьми, которые стали вынужденными переселенцами, по формату “равный-равному”. История Ирины — в нашем материале.

Потеряла родной дом, но ищет силы в себе — история Ирины из Пологов

• Чем вы занимались до полномасштабной войны? Что было основой вашей жизни и построения внутреннего я?

— Раньше мы жили в городе Пологи Запорожской области. За месяц до начала полномасштабной войны я родила дочь, поэтому все время занималась ею. У нас была спокойная, размеренная жизнь. Я мечтала оказаться в большом городе, но никогда не представляла, что это произойдет именно так.

Кстати, именно на восемь утра 24 февраля у меня была запись к стоматологу. В общей сложности неделя должна была быть очень насыщенной.

• Каким для вас был канун начала полномасштабной войны? Какие эмоции и мысли были внутри?

— Невозможно было не думать о войне и не волноваться, потому что это была главная тема всех новостей. Раньше я и не представляла, что это может случиться с нами. Постоянно откладывала на потом сбор тревожного чемоданчика.

И когда с самого утра начались звонки от родных, было слышно звуки взрывов — я просто молча сидела какое-то время и не знала, что делать. У меня был невероятный страх, а слезы просто текли.

Через несколько дней мы должны были уезжать. Тогда я взяла только самое необходимое, не зная, куда мы едем и на сколько. Сколько дней? Сколько недель? Неважно. Я верила, что это только временно, что мы скоро вернемся домой.

• Что вы почувствовали, подумали, когда узнали, что ваше семейный дом разрушен?

— Это была такая боль, что понять ее могут только те, кто тоже это прошел. Тогда мы потеряли не просто свое имущество, а наш родной дом, где мы жили все вместе и воспитывали нашего ребенка.

Это было как удар в сердце. Когда я увидела руину и разрушенный дом, я почувствовала, что мир вокруг меня рассыпается. Все мечты и надежды с этим домом разрушились в один момент.

Выстояла лишь часть стены, на ней — наше первое общее фото с мужем. Это единственное, что осталось у меня от дома.

• Как семья пыталась справиться с потерей дома?

— Это было очень тяжело. Мы были в шоке и безнадеге. Но физически мы пытались держать себя в руках, нужно было искать новое место для жизни, потому что это было необходимо. Мы просто должны были что-то делать и продолжать жить.

• Чего больше всего не хватает, после потери родного дома? Возможно, какой-нибудь особой вещи, фотографий?

— Больше всего не хватает тепла и безопасности. Конечно, очень больно терять место, в котором было столько уюта и воспоминаний о том, как мы вместе обустраивали наше жилище, как в нашей жизни появилась дочь, ее первый смех и плач.

Мне до сих пор снится наша кухня –— очень особенное место для меня. Мы каждый день без всяких исключений сидели там за чаем, обсуждали новости и планы. Банальная, но наша традиция.

• Когда именно появился страх тревог? Возможно, это был какой-нибудь особый случай?

— Страх возник сразу — с первыми новостями и звонком от мамы о начале войны. Каждый обстрел, каждая новость о приближении войск — все это постоянно нагнетало настолько, что, казалось, доходило до пика.

• Как в начале полномасштабной войны удавалось справиться с волнением и работают ли эти методики сейчас?

— Мы пытались искать способы справиться с тревогой и стрессом, но это было очень тяжело. Ситуация была настолько трудная, что требовалась “внешняя” помощь, — так я нашла TakTion.

Это помогло, потому что в моей жизни появились люди, которые хорошо понимают, как это, потерять дом. Мы держимся одна за другую, проходим тренинги и общаемся с психологами. Это помогает держаться и снижает тревогу.

Читать по теме

Чувствовала, что позвонила в ад! Режиссер Юлия Гонтарук о звонках на Азовсталь и съемках военных после пыток в плену

“Знаете, есть книги — военные мемуары о возвращении из осады, а тут у меня была возможность поговорить с человеком, который прямо здесь и сейчас находится в эпицентре событий, в полном окружении.”

• Как удается психологически разгружать и поддерживать себя сейчас?

— Из-за программы я начала медитировать. Раньше мне было страшно копаться в себе, чтобы не найти еще больше проблем, но сейчас, наконец, есть силы начать их решать. Шаг за шагом.

• Какая мысль сейчас вас больше всего поддерживает морально?

— Меня держит на плаву и поддерживает понимание, что я не одна, что есть люди, готовые помочь мне в тяжелой ситуации. Ощущение этого единства держало меня и в начале марта 2022, когда вся страна, казалось, была одним целым.

Это ощущение единства поддерживает и сейчас. Мои проблемы — не уникальны. Людей, потерявших свои дома — тысячи. И они точно смогут меня понять.

• Какие методы укрощения тревоги и страхов вы используете?

— На проекте я начала искать свою внутреннюю опору. Всю жизнь до этого у меня всегда были рядом родители, муж, квартира от бабушки — я не волновалась за будущее, потому что у меня было то, на что я смогла опираться, когда проблемы били по голове.

Когда эти опоры потеряли свою силу и моя семья была вынуждена бежать в более безопасные места, я поняла, что не могу на себя рассчитывать.

Я никогда на себя не рассчитывала, и теперь я начинаю это делать, учась доверять себе, выполняя обещания, которые я даю сама себе и тому подобное.

В этом очень помогает волонтерство. Когда ты становишься опорой другим, когда видишь, что другие доверяют тебе, ты начинаешь верить в себя.

• Какие конкретные аспекты поддержки и помощи вы ищете в программе?

Я пришла с запросом найти свое место и снизить тревогу. До сих пор я плохо ориентируюсь в городе, боюсь ездить сама в Киев и чувствую себя чужой и одинокой. Мне хотелось найти “своих”, научиться самоподдержке, повзрослеть в каком-то смысле.

• Как вы чувствуете влияние программы на ваше социальное и психологическое самочувствие?

— Я стала чувствовать себя сильнее. Не буду лгать, что могу свернуть горы. Но небольшой курган теперь точно смогу.

Я нашла свое сообщество, поэтому чувствую себя менее одинокой и уверенной в будущем, несмотря на все трудности, с которыми столкнулась.

Ранее мы рассказывали историю Александра Терена — о реабилитации и инклюзии общества.

А еще у Вікон есть крутой Telegram и классная Instagram-страница.
Подписывайся! Мы публикуем важную информацию, эксклюзивы и интересные материалы для тебя.