Украинское общество еще в 2014 году узнало, что такое протезирование военных, и привыкло к специальным медицинским программам для раненых защитников. Но с 2022 года все мы столкнулись с новым явлением: дети с инвалидностью из-за войны.
В настоящее время детское протезирование в Украине не развито и не распространено. Но это не значит, что в этом нет необходимости. Журналистка УП.Жизнь Виктория Андриенко пообщалась с врачами и рассказала о подробностях детского протезирования в Украине.
Девочке Маринке было всего пять, когда в ее дом в Херсоне прилетел снаряд. Из-за того обстрела ей оторвало ногу. Марина стала первой пациенткой детского протезирования в Украине из-за потери конечности на войне.
В мае ее доставили в Охматдет, но во время реабилитации Марина не хотела даже вставать с кровати: без ноги она не могла стоять самостоятельно. В конце лета ей предоставили первый учебный протез, а через несколько месяцев изготовили индивидуальный для ребенка.
Психолог Охматдета Татьяна Пидкова делится, что у Марины наблюдается ПТСР. Но спровоцирован он не самой войной, а потерей конечности девочки из-за боевых действий.
Хуже всего то, что в какой-то момент девочка отдалилась от родителей. После ранения Маринку с мамой Натальей разлучили и доставили в разные больницы. С ребенком все это время была родная тетя: она же помогала племяннице ходить в туалет, мыться, есть или просто передвигаться.
Поэтому девочка прикипела к тете и сепарировалась от родной мамы. Когда родных людей поместили в одной больнице, в психологическом состоянии Марины произошел регресс: она считала эмоции мамы, которая почувствовала, что ее ребенок уже другой из-за потери ноги.
Родители не приняли травму ребенка, потому что привыкли видеть его здоровым. Поэтому мама считала, что протезирование вернет Марину в период “до”.
Из-за своего психологического состояния маленькая пациентка ограничила общение с внешним миром. Родители решили пройти протезирование в родной стране, но даже не представляли, с какими трудностями им придется столкнуться.
Родители Марины видели варианты американского протезирования. Зарубежные медики смогли достичь эстетической красоты даже в детском протезировании. Но украинские варианты — это трубка.
— Трудно было даже донести родителям, что это будет протез, но не косметический, а как трубка. Они почему-то, как и Марина, придумали ножку, на которой будут двигаться пальчики, — говорит физиотерапевт Назар Борознюк.
УП.Жизнь
Первый протез был для Марины настоящим испытанием. Во-первых, из-за мамы девочки, которая не сдерживала эмоций при первой примерке новой “ноги”. Во-вторых, из-за психологического состояния самой Марины. Физиотерапевт Назар признается: в первые месяцы они с пациенткой делали специальные упражнения для того, чтобы укрепить мышцы на ногах.
Но проблема была в культе. Культя — это часть конечности, которая остается после ампутации. И ее нужно уметь правильно забандаживать. Но украинских медиков этому не учили.
— В университете на этом не акцентировали внимание. Война казалась далекой, но теперь она дышит каждому в затылок, —– говорит Назар. — Детское протезирование сложно тем, что дети постоянно растут и протез нужно менять, нужен постоянный контроль.
Со временем в Украину стали приезжать французские, итальянские и британские коллеги. Они учили украинских врачей и реабилитологов детскому протезированию. В настоящее время протезирование для детей, пострадавших из-за войны, бесплатно как в Украине, так и за рубежом.
Врачи, работавшие с Маринкой, признаются: после пережитого девочка очень эмоционально реагирует на любой триггер. У нее истерика от слов о взрывах, боится тревог. В начале пути протезирования она носила свою “ногу” только на занятия по физиотерапии, но не хотела учиться ходить в свободное время.
Детей следует мотивировать иначе, чем взрослых. Иногда на прогулку ее выводил весь коллектив больницы.
Но если родители говорили: “Ой, а зачем ей так далеко идти?!”, Марина это слышала и уже не хотела никуда выходить.
Через месяц страданий и слез для Марины сделали индивидуальный протез. Протезист Александр Стеценко рассказывает, что для удобства была использована силиконовая композиция — вакуумный лайнер. Он лучше, потому что не требует бандажирования культи.
Вместо этого необходима “протяжка”. На протезе имеется специальный клапан, который выталкивает воздух и держится по принципу присоски.
Современные протезы имеют модульную структуру, эдакие конструкторы Lego. Собирают отдельно стопу, голень, соединяя адаптеры и приемную гильзу. Такие протезы легкие как в плане эксплуатации, так и в обновлении, — объясняет специалист.
Из-за активного роста Маринки к протезисту для “подгонки ножки” девочка ходит раз в три недели. Новый протез может прослужить ребенку три или четыре года, а со временем некоторые детали стоит заменить.
Теперь Маринка принимает свое состояние и протез. Он удобен, а значит — не провоцирует слез у пациентки. Совсем скоро она сможет свободно передвигаться. Психолог Татьяна говорит, что в таких случаях стоит мотивировать ребенка и показывать ему картинки счастливого будущего.
— Мы показываем Марине фото моделей, выходящих на подиум с протезами. И объясняем, что они классные и чувствуют себя очень удобно. То есть переключаем девочку на мотивацию на будущее.
Потому что убрать ПТСР мы не можем: новую ногу ей не вырастим.
Украинское протезирование не хуже зарубежного. О его цене, качестве и тех, кто делает протезы в Украине, мы писали в другом материале.
Подписывайся на наш Telegram и следи за последними новостями!