Война украинцев закаляет, а не ломает. Примером этого являются тысячи историй из тыла и фронта, где ежедневно идут бои за украинскую независимость.
Наша следующая история о парне с железным духом. 24-летний черкасчанин Павел Жилин с детства хотел стать военным. В двадцать подписал первый контракт.
В первый день полномасштабного вторжения его мобилизовали. Воевал за Мощун и Гостомель, а в адских боях за Бахмут потерял руку и повредил ногу. После ранения Павел мог комиссоваться, но снова надел форму и стал в строй. В настоящее время работает в территориальном центре комплектования родного города.
— Если бы я лег, то сошел бы с ума. После этого нужно оставаться в ритме, постоянно что-то делать, — признается Павел и объясняет, почему все же решил продолжать службу.
Протез мужчина пока не носит, поэтому повестки выписывает левой рукой. Говорит, что люди реагируют по-разному на это, но в основном — адекватно.
Как это было и что ему пришлось пройти, Павел Жилин рассказал проекту 18000.
После ранения мужчина забыл имя мамы и пароль к телефону. За долгие четыре дня молчания до него дозвонилась любимая Илона. Он тоже не помнил её, но как только услышал голос любимой, Павел вспомнил все.
Он с Илоной познакомился за день до начала полномасштабного вторжения в автобусе домой. От времени полномасштабного общались, однако впервые увиделись уже в госпитале, когда Павел лежал с загипсованной ногой и без правой руки.
Уже возвращаясь из больницы парень купил обручальное кольцо, в ноябре прошлого года молодые люди поженились.
Именно жена поддержала его в трудные моменты и не давала даже шанса мысли, что Павел не такой, как все, проникнуть в его голову.
— Если бы меня дома никто не ждал, я бы, скорее всего, не вернулся. Меня добили бы на поле боя. Я бы пошел уже “покоцаный” добивать их, а соответственно добили бы и меня, — говорит Павел Жилин.
В начале вторжения Павел Жилин был пехотинцем в подразделении мотопехоты. Сначала он с собратьями уехал из родного Городища в Смелу, оттуда — в Белую Церковь. А уже тогда он поехал отбивать у оккупантов Мощун.
— Там, глядя на все разрушения и гражданские трупы, мне было так дико. Для людей, которые не видели этого, чтобы понять ситуацию, можно вспомнить фильм Катастрофа. Все было наяву. Вообразить это очень сложно, а смотреть на это все больно. Особенно на людей, которых убили россияне.
Было только одно желание — отработать их и все, — вспоминает Павел.
Свое ранение он получил под Бахмутом, 24 июля. Тогда он впервые за все время боевого опыта взял с собой документы: среди военных есть поверье, что если возьмешь на задание документы — погибнешь, и будут именно по документам идентифицировать.
— Я никогда не брал их с собой, всегда оставлял в подразделении. Прилетало очень близко, но как-то везло понемногу. Перед крайним боем документы я положил в плечевой карман кителя.
Руку оторвало как раз по нижней части кителя. Документы потерялись, нашли их уже потом собратья Павла.
Несмотря на тяжелые травмы, он все равно считает себя счастливчиком, потому что вернулся живым. Сам вспоминать о Соледаре и своей службе там не хочет: говорит, многому там научился, поэтому вообще не хочет говорить о том месте.
На фронте ты, или тебя. В Соледаре у нас каждый день были “двухсотые” или “трехсотые”.
После ранения мужчина чувствовал фантомные боли, со временем рука на культе начала мерзнуть. Но тяжелее всего было не это и даже не сложность в быту. Самым сложным оказалось привыкнуть к взглядам других людей.
Он не привык к благодарности, сначала даже нервничал, когда предлагали помощь. Сейчас ему комфортнее общаться с собратьями, чем с гражданскими.
Ампутация не стала препятствием для работы в армии, поэтому сейчас мужчина работает в ТЦК.
Помогать стране и людям во время войны можно разными способами. Раньше мы рассказывали о благотворительной пекарне и её помощи фронту.
А еще у Вікон есть крутой Telegram и классная Instagram-страница.Подписывайся! Мы публикуем важную информацию, эксклюзивы и интересные материалы для тебя.