Вывозила пожилых людей из-под Романовского моста и спасала 54 шпицев — история врача Анны Конош

Врачи всегда заслуживали уважения — это люди, которые вытаскивали с того света больных во время пандемии ковида и спасают военных и раненых сейчас, во время жестокой войны.

История каждого врача в калейдоскопе военных событий пробирает до костей. Одна из таких — о враче-анестезиологе Анне Конош. Женщина с первого дня великой войны работала на Романовском мосту, соединявшем Ирпень со столицей.

Ее героизм — это о помощи раненым прямо под минометным обстрелом, спасении 54 шпицев и истории тех, ксто спасся.

Война не стала шоком

Да, Анна всегда была готова к полномасштабному вторжению. Когда в пять утра ее разбудили взрывы, то действовала слаженно и спокойно, насколько это было возможно. В 2014 году у неё был опыт волонтерства на Майдане, затем волонтерила врачом на Востоке и работала с добробатами.

Еще с октября врачи готовились к войне — обсуждали, что будут делать, сдавали в ремонт кареты скорой помощи, закупали новые. Готовились, но надеялись, что война не придет к ним в дом.

Так что 24 февраля утром Анна с мужем отправились к Романовскому мосту — именно там была точка сбора медиков-волонтеров.

— Мы приехали, потому что услышали об эвакуации людей из сел Киевской области. Там было много лежачих людей, стареньких. Планово эвакуация должна была завершиться до шести вечера, но мы вынуждены были ждать жителей дома для престарелых.

Мы тогда так и не забрали этих жителей, начались обстрелы.

Женщина признается — после того изнурительного первого дня войны она была морально истощена. Уже после следующих событий эмоции не были главными — она занималась спасением людей. Перевязки для дедушек и бабушек, стабилизация, вывоз… Все это соединилось в единый калейдоскоп событий.

— Запомнилась история: мужчина с женщиной бежали ночью. У мужчины было много сопутствующих болезней, его так и не довезли. Ребята пытались ему сердечно-легочную реанимацию сделать, 20 минут “качали”, но не спасли. Это было под мостом.

Первые обстрелы

Они были на мосту, когда россияне открыли минометный обстрел. Женщина только услышала, как ребята кричали ей: “Падай!” Она на коленях доползла до укрытия.

Последующие обстрелы уже не так воспринимались. Мы все привыкли и знали, что делать в таких ситуациях.

Усложняло работу медиков отсутствие нормального покрытия: даже рации работали с перебоями. Когда бригады кого-то вывозили в Киев и возвращались, то, бывало, приезжали как раз под обстрел.

— Те бригады, которые были на месте, по дороге просто махали руками и показывали: прячьтесь в укрытие.

Под самым мостом Анна работала лишь несколько раз, обычно возле подвала, где было безопаснее всего. Но когда по рации сообщали о раненых под мостом, то бежала туда, перевязывала раны, доставляла людей в карету скорой помощи.

Чаще всего были переломы конечностей. А старшие люди постоянно просили валидол или корвалол — они пережили такие страшные обстрелы, что плохо становилось часто.

Сначала раненых мало было, а уже под конец — до шести – семи человек в день.

Врачи вывозили стариков: тех же жителей дома престарелых. Однажды эвакуировали двух женщин, которые были после инсульта, — они две недели не ели, едва говорили. Бывало и такое, что люди сами кооперировались и искали пути спасения — вчерашние незнакомцы вдруг становились единственными, кто мог бы друг другу помочь.

Экипаж скорых состоял из трех человек. А работало на постоянной основе семь или восемь карет скорой помощи.

В первые дни всегда стояли пять машин прямо у моста. А потом военные запретили нам там стоять, потому что россияне прицельно стреляли именно по нашим машинам. Видели скорые — стреляли. Или когда приезжает мэр, сразу можно было понять, что будет обстрел.

Были совершенно ужасные дни: не пропускали даже ГСЧС. Стреляли в машины скорой помощи даже тогда, когда те по дороге подбирали людей.

Читать по теме

Осколки войны

Так было в течение трех недель: они с мужем просыпались, завтракали, ехали на Романовский мост, забирали людей и везли в больницу. Крутились из больницы к мосту и обратно, за день проезжая по 200 км. Приезжали домой где-то после семи вечера, ели и ложились спать.

Часто супруги становились свидетелями ужасных историй, потому что так случалось: когда человек попадал в более-менее спокойное место, то хотел поделиться своей исповедью жизни под обстрелами.

Девочка, которая похоронила отца в теплице, потому что больше было нигде. Мама, тело которой увозили ее дети. Она сначала хотела сама детей вывезти, но ждала соседку, потому что та отказывалась ехать несколько дней. В конце концов детей уже сама соседка вывозила, потому что женщина погибла.

Но больше всего медик Анна запомнила историю спасения 54 шпицев.

— Мы вывозили из-под обстрелов этих собак скорой помощью — их была целая машина! Там такой лай стоял, что не было слышно даже звуков обстрелов. Вообще у женщины, котораю их разводила, было почти 100 собак. Но выжило после очередного обстрела только этих 54 счастливчика.

Женщину, кстати, вывезли тоже. А когда собак привезли в ту же больницу, то уже через несколько часов у каждой была новая семья — больные, врачи и волонтеры разобрали их.

Эту историю Анна запомнит на всю свою жизнь, хотя врачем работает уже 16 лет. Видеть смерть для нее было не в новость, но война изменила ее.

Также война изменила привычный поток жизни девушки, мечтавшей преподавать украинским детям. Парамедик Ирина Цыбух рассказала свою историю начала войны.

Подписывайся на наш Telegram! Там мы публикуем множество интересных историй.