От пяток до спины весь в осколках — история пограничника с позывным Джои

34-летний военный с позывным Джои уже 14 лет служит в Государственной пограничной службе. С 2018 года он оборонял страну на Востоке, на переднем крае неподалеку от КПВВ Марьинка Донецкой области. До полномасштабного вторжения он с собратьями уже хорошо понимал, с кем имеет дело.

— Там постоянно работали диверсионно-разведывательные группы. Каждый день нас обстреливали еще до полномасштабного вторжения. Провокации были и остаются, как видите.

Ты просто понимаешь, что каждый день нужно охранять и быть бдительным, быть готовым дать отпор, — рассказывает Джои.

Ребята хорошо укрепились и сдерживали врага. Однако каждый день ждали, что ситуация может ухудшиться.

— Мы каждый день вступали на службу и каждый день с чем-то сталкивались. Последние месяцы перед полномасштабным вторжением пошло более сильное обострение.

Начались обстрелы из квадрокоптеров и минометов, прилетало по нашим позициям. Атаки становились все сильнее, а ночью мы слушали очень сильный гул техники, очень большими колоннами они двигались. Соответственно, мы делали выводы, начали готовиться, — вспоминает пограничник.

Окопа высотой в мой рост просто не стало

Готовились военные активно, просчитывали все до мелочей, чтобы выстоять и при необходимости иметь возможность безопасно отойти.

— Все эти годы при каждой возможности мы обустраивали новые позиции, укреплялись, окапывались. Мы анализировали всю ситуацию по сбору данных, которые у нас были, по населенным пунктам вокруг нас. Мы от этого отталкивались и тогда укреплялись, делали новые позиции, укрытия и пути для эвакуации. Все просчитывали. Когда начались эти обстрелы, часто стали прилетать беспилотники, соответственно, видевшие нашу картинку.

К этому мы тоже готовились. Были старые тропы, которые мы намеренно не трогали. Все знали, что они пригодятся для эвакуации и нужно было, чтобы они были заросшие. Никто не догадался, что по ним ходят.

Мы умышленно ходили только в одном месте. Впоследствии эти пути пригодились, они сделали свою работу и их никто не задел. Как я помню, возле них было всего два или три взрыва.

А от нашего основного окопа, по которому мы ходили, ничего не осталось. Его перерыли 120-м и 152-м калибром. От окопа высотой в мой рост ничего не осталось. Просто ямка на расстояние 100 м. Всё в окоп прилетало, — делится пограничник.

О начале полномасштабного вторжения

Первый день полномасштабного вторжения Джои с собратьями встретили, как и любой до этого.

— 24 февраля — это для нас был простой хороший рабочий день. Знаете, такой насыщенный, на позитиве. Было очень много адреналина. Вечером все посмеялись и встречали следующий день.

В тот день они работали по нам артиллерией очень сильно, от двух до четырех часов. Они думали, что таким образом выбьют нас или мы убежим.

Чтобы зайти колоннами техники и пехотой, и отбить позиции, но им это не удалось, — вспоминает военный.

До 20 марта защитники и защитницы удачно сдерживали российских оккупантов.

— Мы отбили три колонны и по перехватам знали, что у нас есть вражеская пехота недалеко — в 300-500 м, в зависимости от местности.

Когда начала работать вражеская артиллерия по нам, мы начали работать в ответ. И попали там, где думали, по анализам — по живой силе. После этого россияне поднялись и начали бежать, — рассказывает Джои.

О ранении

После этого оккупанты выпустили снаряд, прилетевший неподалеку от Джои. Мужчина с товарищами успели спрятаться, однако их задело осколками.

— Отработав по ним, услышал, что приближается свист. Бросил оружие и забежал в укрытие с товарищем. Уже тогда я почувствовал жар по всему телу — по ноге и по спине. Когда развернулся, понял, что товарищ погиб, а я получил ранение.

Осколки из ствольной артиллерии очень большого калибра. Точно не скажу, потому что сзади от прилетевшего здания ничего не осталось, — делится пограничник.

Тогда погиб парень из Вооруженных Сил. Он был в укрытии на расстоянии вытянутой руки от Джои, а впереди было еще двое собратьев. Ребята, закрыв товарищей собой, стали для них живым щитом, приняли все осколки на себя.

— У меня очень сильно пострадала нога. Грубо говоря, от пяток до спины я весь в осколках. Когда получил ранение, я не смог нагнуться, потому что в спине, где не защищал бронежилет, были осколки.

Нога была вся разорвана. Достав турникет, я передал товарищу, он наложил его и затянул.

Так на одной ноге я доскакал, дополз до окопа, там уже оказывали медицинскую помощь, потом эвакуировали, — рассказывает Джои о том дне.

Раненый мужчина все время был в сознании. Говорит: смотрел планы эвакуации, постоянно спрашивал у ребят, какие потери крови, повторял свою группу крови, чтобы в стрессе под обстрелами никто не забыл.

— На ноге было два турникета наложено, я спросил врача, все ли хорошо с ногой. После этого я услышал, что с ней все будет хорошо, дальше не помню. А потом путешествовал по всей стране из госпиталя в госпиталь, — делится военный.

О лечении и реабилитации

Сколько больниц проехал, Джои уже не знает, как и сколько операций пришлось перенести. На несколько месяцев раненого отправили в Польшу, там прооперировали. После этого военный прошел курс реабилитации. Сейчас он во Львове, также на реабилитации. Уже понемногу ходит на своих двух ногах с помощью костыля. Впереди его ждет еще одна, последняя операция на ноге.

— Сейчас занимаюсь реабилитацией, потому что нужно вернуться в строй с целой ногой. Если я дальше буду ходить на костылях, я никому не нужен. Надо восстановиться и можно идти дальше защищать страну.

Мы выбрали профессию — не заниматься рисованием, не быть учителем… Мы выбрали свой путь и должны это делать, — уверен пограничник.

Он военный в третьем поколении, так что выбор профессии для мужчины был очевиден. Сейчас Джои чувствует себя прекрасно и хочет как можно скорее полностью поправиться.

— Это долгий процесс, не один месяц, но нужно восстановиться на 100%, чтобы выполнять свои задачи, которые возложат на тебя. В нашем деле главное — быть здоровым.

Наша жизнь зависит друг от друга, даже в плане эвакуации. Нужно быть физически развитым, чтобы пробежать 800 метров в бронежилете и вытащить товарища. Сделать это, несмотря на обстрелы и все остальное. Нужно все вылечить, тогда можно возвращаться, чтобы не мешать, а помогать, — рассуждает Джои.

Украинские военные ежедневно доказывают миру, что мы готовы на все ради защиты страны. Раньше мы рассказывали историю морпеха, оставившего Николаев, чтобы защищать Мариуполь.

А еще у Вікон есть свой Telegram-канал. Подписывайся, чтобы не пропустить самое интересное!