Вчера, 24 августа, в День Независимости, домой вернулся журналист информационного агентства УНИАН Дмитрий Хилюк, которого российские военные похитили еще в начале полномасштабного вторжения.
Для его родителей возвращение сына стало самым большим подарком и подтверждением того, что даже полуторагодовое ожидание может завершиться чудом.
Россияне похитили Диму прямо из дома
Март 2022 года. Село Казаровичи в Киевской области только что захватили российские войска. Колонна бронетехники зашла на окраину, а улицы наполнились вооружёнными оккупантами.
В одном из домов тогда находились журналист Дмитрий Хилюк и его отец, пенсионер Василий.
— Выгнали из хаты и зашли сами. Пять человек с автоматами. В хате рылись, стреляли вверх. Потом повалили нас на землю, проверяли, нет ли татуировок, и натянув на голову куртки, повели на свою базу, — вспоминает пан Василий.
С того момента жизнь семьи разделилась на до и после.
Тянули меня так за руку, я за Диму вцепился, еще и упал, — говорит отец.
На складах мужчин разделили. Старшему сказали, что сына отпустили. Но вместо радости это стало началом неизвестности.
Вскоре сын и отец встретились в российском автомобиле
Через несколько дней Василия тоже посадили в машину с завязанными глазами. Там он неожиданно услышал знакомый голос.
— Встретился с сыном Димой, и он меня сразу узнал. Хоть и глаза закрыты, но мы говорили с ним в машине, — вспоминает пенсионер.
Россияне одинаково обманули обоих: отцу говорили, что Дмитрий уже дома, а сыну — что отпустили отца.
Вскоре через неделю Василия действительно отпустили, а Дмитрия вывезли в Россию.
Семья, которая ждала
В Казаровичах этим летом обильно уродились яблоки, но для родителей Дмитрия даже щедрый урожай не принес радость.
Мать журналиста, которая пережила инсульт, каждый день молилась о его возвращении.
Она постоянно на успокоительных, но находила силы вместе с мужем рассказывать правозащитникам детали исчезновения сына.
— Хорошее такое дитя, — с нежностью говорит женщина.
Отец Дмитрия убежден, что сын стал мишенью именно из-за своего характера и принципов.
— Патриот был. У нас флаг висел всё время — до конца, когда уже здесь стояла колонна танков. Ему надо было бежать, как только они пришли, а он пожалел маму, потому что больная, — вспоминает Василий.
Правозащитники: это не плен, а заложничество
История Дмитрия — лишь одна из сотен подобных. Правозащитники подчёркивают: таких людей нельзя называть военнопленными, ведь они — гражданские.
— Я бы не говорила о плене, я бы говорила об удержании людей в заложниках. Это гражданские, которые не имели оружия и не представляли никакой угрозы, — объясняет Наталья Ящук, координатор национальных проектов Центра гражданских свобод.
Ее коллега, эксперт Михаил Сова, добавляет, что россияне похищают гражданских и пытаются выдавать это за законные действия, приравнивая их к военнопленным.
— Третья Женевская конвенция касается военнопленных. Это огромная проблема, потому что государство-оккупант может удерживать военных до конца войны. А гражданских она должна освобождать, как только исчезает военная необходимость. А она уже давно исчезла, — рассказывает специалист.
Родители мечтали о дне, когда сын придет домой
Для родителей Дмитрия его возвращение стало не просто чудом, а восстановлением смысла жизни.
— Я уже ему придумала, куда отправить — в санаторий, в Трускавец. Он, может, и не захочет, потому что далеко, но чтобы отошел и немного забыл, — мечтает мама.
Отец же признаётся: самое первое хочет просто обнять сына.
Увидеть и обнять, — говорит отец.
Дмитрий до последнего не знал, что его обменяют
Журналист говорит, что сейчас самое главное — это вытаскивать ребят из плена, особенно тех, кто находится там еще с 2022 года. Он отмечает, что пленённых держат, по сути, не в медицинском изоляторе, а в тюрьме, где люди мучаются в московском плену.
— Намеки на обмен появились еще несколько дней назад. Там нет никакой информации, но когда человека забирают с вещами из тюремной камеры, осматривают, есть ли синяки, это показатель, что человек поедет на обмен. Но опять же, это не 100%, потому что бывало, что людей забирали, а потом возвращали, — рассказывает Дмитрий.
Сомнения оставались до последнего момента.
— Когда российский военный самолет приземлился из Белоруссии, и нам сказали снять повязки с глаз и размотать руки со скотча, когда я увидел гражданские автомобили и автобусы, я понял: ад закончился. До этого я не был уверен — мы не знали, куда нас везут, думали, что, возможно, в другую тюрьму, — вспоминает журналист.
Впечатления от дороги и разговор с родителями
— Я очень впечатлен. Длинные флаги тянулись на десятки километров вдоль безлюдной дороги из Белоруссии, никаких контактов, большая пустая трасса, а с флагами и детьми — приятно и неожиданно, — делится Дмитрий.
Первой заботой после возвращения стало убедиться, что родители живы.
— Я с родителями поговорил. Я рад, что они живы. Я получил от родителей письмо 2023 года только в 2025-м. Там полный информационный вакуум, и больше всего беспокоило — заставить родителей остаться живыми. И я с ними поговорил и знаю, что с ними все в порядке. Гора с плеч, — говорит Дмитрий.
Время в плену определяли самостоятельно — календарей или часов практически не было.
Мы даже не знали, который час. Впервые за 3,5 года я увидел часы в автобусе в Белоруссии. Календарь мы тоже вели сами, запоминая дни и месяцы, — объясняет Хилюк.
Физическая изоляция была почти полной: за все время он видел только закрашенные окна камеры, маленький кусочек неба через отверстие для проветривания и асфальт под ногами, потому что ходили согнутыми.
Травы, цветов, птиц почти не было — только вороны на наблюдательной башне.
Рутина в плену была одинаковой каждый день: ограниченное движение, ограниченное общение, почти полное отсутствие каких-либо новостей. Лишь иногда охранники могли сказать что-то о праздниках, например, когда будет Пасха, и то как исключение.
— Это была абсолютная темнота во всем — ни новостей, ни писем, ни понимания, что происходит в мире, — добавляет журналист.
Психологическая стойкость плененных
Журналист отмечает, что другие пленные рассказывали, что моральные силы держаться помогают пережить даже годы заключения.
Люди в плену говорят, что могут сидеть еще. У них есть моральные силы держаться, — отмечает журналист.
Но самая большая проблема — неизвестность относительно родных.
— Никто не знает, как дела с их родственниками, особенно с теми, кого война застала на оккупированных территориях, — добавляет он.
Главное фото: Скриншот.
24 августа для украинцев стало особенным днем. Помимо празднования Дня Независимости, страна получила ещё один повод для радости — домой вернулись наши военные и гражданские, которые находились в российском плену.
Больше видео? Не вопрос! Эксклюзивы, интервью, смешные Shorts и не только – скорее на Youtube Вікон. Твой уютный канал!