Я впервые в жизни потеряла дух, но снова его вернула — Полякова о концертах во время войны и волне хейта

После нескольких месяцев благотворительных концертов за границей, певица Оля Полякова вернулась в Украину и сразу же стала выступать в поддержку ВСУ.

Как для нее прошли первые месяцы войны, что думает о критике и как на нее отвечает, а также об общении артистки с россиянами — в нашем интервью.

— Оля, вы вернулись в Киев после месяцев продолжительных концертов в поддержку Украины в Европе и США. Что первое сделали дома?

— Не было ни одного дня или часа, чтобы я не думала о том, что хочу домой. У меня уже была такая тоска по дому, что мне казалось, что когда я пересеку границу — начну рыдать. Вот прямо на границе.

Но все произошло совсем не так. И плакала я впервые, когда пошла на огород и начала есть малину со своего куста. Когда я увидела всю эту красоту, тогда уже прорвалась вся моя грусть и тоска по моему дому.

Я очень люблю свой дом, который я долго строила и много вложила в него. Но я никогда не думала, что у меня такие классные матрасы (смеется). Когда пришлось за границей спать на не очень удобном месте, я поняла, какой рай дома!

Переглянути цей допис в Instagram

Допис, поширений Оля Полякова (@polyakovamusic)

— Какой вывод вы сделали для себя после стольких выступлений за границей?

— Очень мощная, очень сочувствующая и объединенная нация у нас. То, что мы объединились благодаря войне — это и досадно, и, в то же время, очень круто. Потому, что могли бы объединиться и раньше.

Чуть-чуть любим ссориться внутри, хейтить, искать “зрады”, бросать говенцо на вентилятор. Но, в общем-то, мы очень крутая нация сегодня. Мы точно для всего мира и для самих себя — нация номер один.

— Недавно вы выступали для наших защитников. Как вам лично это было по ощущениях?

— Вы знаете, все, как всегда! Я умею сделать праздник, поднимать настроение людям — это всегда была моя миссия, я считаю. Я знала до войны, как это — поднимать настроение, когда вокруг смерть, увечья и сломанные судьбы.

Но моя миссия немного трансформировалась. Сегодня я должна не просто настроение поднимать, а поднимать дух. И на этом концерте для наших защитников я это поняла, потому что это наши люди, которые ходили ко мне на концерты и до войны.

Да, в их глазах боль, да, в их глазах грусть, но не страх. У этих людей нет страха, только сплоченность и большая цель.

Я сначала волновалась перед этим выступлением, потому что знаю, какую работу они делают. А я думала — что бы ни сделала для них, этого будет мало.

Но я пришла к выводу, что могу поднять боевой дух, и это просто прекрасно! Я очень благодарна судьбе за этот концерт, и это будет не одно мероприятие. У меня еще будет выступление в госпитале для раненых и еще многие другие.

— Долгого отдыха вы себе не даете. Уже сейчас запланирован благотворительный концерт в августе в Лондоне. Какие планы у вас здесь, в столице?

— Я полтора месяца просидела без работы. До этого я всю жизнь мечтала о таком, потому что никогда не было времени отдохнуть, даже на праздники. То концерт, то какой-то корпоратив за большие деньги.

А если большие деньги, то уже и откладываешь отдых. А во время войны первые полтора месяца я оказалась без работы. И я очень испугалась. Сейчас не хочу отдыхать из-за этого ни секунды.

Буду все время работать в Киеве, в Украине, за границей. Глобально планировать, конечно, что-то тяжело. Но я точно не связываю свое будущее c заграницей.

— Вашей подруге, российскому блогеру Нике Белоцерковской, приютившей вас у себя во Франции, сейчас грозит до 15 лет заключения в России за антивоенную позицию. Как она переживает эти события?

— Ника очень храбрый человек, абсолютно честный. И я тоже ей говорила: “Ника, ты понимаешь, что может быть?” Она говорит: “Да, но я ничего не могу с собой поделать, когда гибнут дети, разрушаются дома. Я не могу молчать”.

И это очень крутая позиция, учитывая, что ей угрожает. Ей грозит тюрьма. А кроме того, у нее арестовано все имущество, имеющееся в России. Там ей есть что терять: квартиры, дома.

Она могла бы тихонько молчать, сидела бы себе, но она так не может, для нее это зов крови, она же из Одессы, украинка.

Поскольку она предана Украине с первого дня войны, я сделала эмоциональный жест у себя в Instagram, призвав людей спасти ее. Я просила, чтобы Украина предоставила ей гражданство.

Этим я спровоцировала такой ненормальный и неадекватный хейт от наших людей, что мне стыдно за некоторых украинцев. Не за всех, конечно, были и те, кто поддержал Нику.

Но, что касается этого хейта, то я не понимаю: это же не была петиция, это был просто пост в Instagram, она сама ничего не просила. Теперь я отдаю себе отчет, что этим жестом я навредила самой Нике, да и себе навредила. Хотя это был просто пост.

— Вы лично когда-нибудь сможете россиянам, поддерживающим войну, простить происходящее? Например, старым друзьям — таким, как Филипп Киркоров, для которого вы записывали видеообращение. Что им предстоит сделать для прощения?

— Не называйте даже имя Киркорова! Мы не хотим, чтобы люди его помнили. Его должны забыть во веки веков, даже не называйте его!

Наравне с тем, что я считаю необходимым таким людям, как Ника, выражать благодарность, я также уверена, что все россияне несут коллективную ответственность за эту войну.

Они виноваты в том, что имеют такую власть, это они развратили своего лидера. Они прощали ему все издевательства, поэтому он может делать, что хочет.

Нет у меня прощения для россиян. Я думаю, мое поколение и поколение наших детей не будут считать их даже людьми! Не то что собратьями.

Читать по теме

Недавно у меня был такой опыт с друзьями: мы сидели в чат-рулетке, где встречали много россиян. И я вам так скажу: мы не знаем этих людей. Мы с ними знакомы только потому, что нам нарисовали о них в фильмах, сериалах.

Они не такие. Уровень сострадания у них нулевой, уровень агрессии зашкаливает. Уровень зазомбированности огромен. Они нас ненавидят, они нам не сочувствуют.

Какой-то малой был, 17 лет. Я говорю ему: “Сыночек, ты же, как моя старшая дочь. А она вот потеряла подругу, ее расстреляли вместе с мамой и сестричкой”. А он мне отвечает: “А мне все равно!”

Это потерянные люди. Из всех людей, с которыми я общалась в чате, были такие же. Лишь один из Питера посочувствовал и поддержал Украину.

Большинство — это просто человеческий хлам с агрессией. Они на все аргументы говорят только маты. Мы их не знаем, и знать их не надо.

Надо их просто выгнать из нашей страны и поставить бетонную стену метров на 50. И нас не интересует, что у них происходит в шоу-бизнесе, в политике. Их для нас нет.

— Как вы относитесь к критике во время войны? В частности, по поводу чьего-то творчества, высказываний и даже шуток?

— Здесь наши люди не правы. Мы должны понимать, кто наши враги. Мы их видим и знаем, как с ними бороться, с ними нужно воевать. А вот то, что мы устраиваем споры внутри страны, — это ужасно.

Последний хейт, например, это языковой вопрос. Вы понимаете, что в государстве, в котором идет война, в котором люди продолжают говорить и на украинском, и на русском, несмотря на то, что мы пытаемся переходить на украинский, нельзя делать раскол общества.

Надо подумать, кому это нужно! Это нужно врагу. Это для того, чтобы сделать нас слабее. А теперь мы должны быть вместе и бить врага!

Несмотря на это, я сейчас такие получаю сообщения в свою сторону, каких никогда не получала! Это такой хейт! Не понимаю, зачем сеять такую ​​рознь, когда кто-то сидит и с пеной у рта что-то рассказывает.

Те, кто стравливает одних с другими — это тоже наши враги. Люди, имейте человечность не рассорить общество внутри! Объединитесь! А когда война закончится, тогда будем разбираться.

— Какие у вас были планы на 2022 год, когда вы его встречали?

— У меня очень плохой был Новый год, потому что я заболела. Мне пришлось отдать новогодний гонорар, а он, как вы знаете, вдвое больше обычного. Когда я отдавала деньги, плакала. Вот как начался мой год!

И так он продолжается. Я просто жду, когда этот год закончится, потому что это просто шок. Как начался год, так он продолжается. Конечно, у меня были планы, как у всех людей. Был расписан график. 

Мне в первые два месяца после начала войны казалось, что все кончилось, что уже ничего не будет. Но сейчас я говорю, как всегда говорила: “Ничего не кончилось, пока ты жив!” Поэтому мы живы, мы все поборем, и все будет хорошо.

— Что вас сейчас делает радостной или счастливой? Может быть, иногда заставляет даже посмеяться?

— Не иногда, я вам скажу. Люди всегда готовы смеяться. Вот я выступала для ВСУ, я шучу — они смеются. Я выступала для людей в метро — тоже смеются.

Так же беженцы, переселенцы, пережившие ужасы в том же Харькове, Мариуполе. Они все равно находят силы улыбаться. Мы должны поддерживать друг друга, не терять духа.

Я его впервые в жизни потеряла, но снова себе вернула. Я, по возможности, в хорошем состоянии, и уверена, что мы все выдержим!

— Что вы сделаете, когда узнаете, что Украина победила?

— Сразу афишу повешу, что будет концерт 26 октября во Дворце Спорта! (смеется) Я очень хочу, чтобы это было до 26 октября. Я все надеюсь, что это закончится до 26 октября, а лучше и еще гораздо раньше!

Как человек, который хотел петь на европейских стадионах и чтобы все ему подпевали, но не уточнил, как это будет, я верю в силу слова, и что нужно уточнять, когда и как ты что-нибудь хочешь.

---

Недавно певица Alina Pash впервые выпустила сольную песню о войне и впервые за последнее время рассказала для Вікон о пережитом за четыре месяца после вторжения. Читай интервью Алины Паш.

---

А еще у Вікон есть свой Telegram-канал. Подписывайся, чтобы не пропустить самое интересное!