— Все, что чувствуется здесь, среди груди камней от разрушенной ракетой многоэтажки — страх, — говорит Лариса.
Возле своего дома в родной Сергеевке она впервые за последние несколько месяцев. По дороге встречает соседей, с которыми пережила самые страшные события в своей жизни. Люди здороваются и показывают друг другу свои шрамы.
Трагедия в Сергеевке 1 июля унесла жизни 22 человек и стала самой кровавой в Одесской области с начала полномасштабной войны. По жилому дому и базам отдыха враг ударил ракетами Х-22. Такая же убила людей в Днепре 14 января.
Впрочем, дом в Сергеевке получил меньшие разрушения и здесь, несмотря на отсутствие стен в некоторых местах и аварийность, продолжают жить люди. Всего около десяти семей. Другие же ждут восстановления своих квартир, чтобы вернуться домой.
Среди них и Лариса Шмалько. После ракетного удара женщина переехала в родительский дом. Ступая на порог собственного дома, где на стенах до сих пор остались капли крови, а в воздухе стоит запах гари, сразу вспоминает события того дня.
Я стояла на балконе, когда мне позвонил сын. Побежала в спальню за телефоном и вернулась к окну. Сын начал кричать, чтобы я убегала, мол, ракета летит. Я протянула руку к окну, как меня перевернуло. Удар.
Я ослепла, упала и начала кричать, ползти в ванную. У меня там была набрана миска с водой, куда я опустила лицо. Но видеть не стала и поползла к лифту в подъезде. Оттуда меня вынес сын, — вспоминает Лариса.
Фото: Лариса Шмалько, пострадавшая от ракетного удара в Сергеевке
Ларисе одной из первых среди пострадавших оказали медицинскую помощь. Лицо было настолько иссечено стеклом, что женщине пришлось пережить несколько пластических операций.
У меня была контузия левого глаза. Я три дня ничего не видела вообще. В больнице сказали, что я родилась в рубашке. Повезло, что у меня не была пробита сетчатка. В моем лице еще долго было стекло.
Можно было рукой провести и почувствовать его. Потому что в момент удара окна бились не кусками, а крошками. Последний кусочек стекла у меня вышел недавно из бедра. Сидел там шесть месяцев и потихоньку вышел, — рассказывает пострадавшая.
Врачам удалось спасти и зрение, которое до сих пор восстанавливается. Но самая сложная травма — психологическая.
Есть страх. Но говорят, что время лечит, и я в это верю. В конце концов хочу вернуться в родную Сергеевке, к людям, к работе. Но когда восстановят наш дом — непонятно.
Немного медленно идет эта работа. Хорошо, что мне есть где жить, а у кого-то негде. Поэтому люди остаются здесь и ждут помощи, — делится Лариса.
Квартира Ларисы Шмалько пострадала меньше всех и уже восстанавливается силами самой семьи. Окна и двери в доме восстановили волонтеры и местный поселковый совет.
Противоаварийные работы по укреплению перекрытий провели в первом подъезде, который в момент удара пострадал больше всего. Пока же стройматериал просто стоит во дворе.
Тем временем люди ждут, когда работы продолжатся. В их числе и Валентина Андреевна. Пенсионерка живет в полуразрушенной квартире сама. В момент ракетного удара находилась в постели, которая и спасла ей жизнь.
И хотя женщина признает, что родилась в рубашке, сейчас чувствует себя полуживой.
Мы совсем мертвые, никому не нужные. Мне некуда ехать. Я в 74 года осталась без крова.
К дочке переезжать не хочу, потому что это мой родной дом, куда я пойду. Здесь холодно, сыро, но это мое, — говорит Валентина Андреевна.
Фото: Валентина Мартынюк, жительница пострадавшего дома в Сергеевке
В доме очень холодно. Валентина Андреевна спасается теплой одеждой и одеялами. Когда есть свет, включает электрообогреватель.
Какое отопление? Мы забыли, что это такое. Хоть бы были свет и вода. Благо, зима пока не сильно холодная.
А что будет в морозы — я и не знаю. Почему они ничего не сделали, чтобы мы хоть как-то здесь перезимовали? Уже и зима кончается, — говорит пенсионерка.
Дочь Валентины Андреевны говорит, что женщина наотрез отказывается переезжать. Поэтому ждут, когда в их многоэтажке закончатся капитальные работы. Затем нужно будет искать средства на восстановление самой квартиры.
Вы понимаете, что такое в ее возрасте остаться на съемной квартире? Это ужас. Мама днем и ночью из-за этого плачет. Поэтому остается здесь.
Нам нужно полностью сносить и восстанавливать перекрытия, видите, как стенки надулись, как беременные. Надо построить балкон, поменять всю электропроводку в доме. Строители нас немного задерживают.
Ну, хоть привезли стройматериалы, уже хорошо. Начали понемногу сносить разрушенные этажи. Может, уже весной что-нибудь начнут капитально делать, — рассказывает Ирина.
Жителям полуразрушенного дома в Сергеевке обещают восстановить его до 10 мая. Впрочем, они думают, что это маловероятно. Поэтому те, у кого есть финансовая возможность, понемногу начали отстраивать свои квартиры сами.
Среди них и семья Ларисы Шмалько. В квартире уже восстановили балкон — тот самый, где женщину догнал ракетный удар.
Делится, что восстановления дома очень ждет, впрочем, за материальное уже не держится. Трагедия многое изменила.
Ценности жизни поменялись. Теперь я понимаю, что такое мир. Мы ведь никогда не думали, что такое может произойти. Понятно, что началось все в 2014 году, но это было очень далеко.
А когда к нам прилетело, то уже была трагедия. Был шок, был ужас. Но я теперь вообще не держусь за материальное.
Главное, чтобы был мир, чтобы родные были здоровы, чтобы процветала наша Украина и наша Сергеевка! Верю, что наш поселок снова будет встречать туристов и будет жить, — говорит Лариса.
Она уверена, что обязательно вернется домой. Ее соседи, которые остаются жить в полуразрушенном доме, ждут, пока начнется его капитальное восстановление. И все вместе верят, что их курортный поселок точно возродится.
Обстрел Днепра 14 января унес жизни десятков украинцев. Еще больше остались ранеными. Читай истории людей, которым удалось спастись в тот адский день.
А еще у Вікон есть свой Telegram-канал. Подписывайся, чтобы не пропустить самое интересное!