Для всего мира фото уничтоженного Драмтеатра стали визитной карточкой Мариуполя. И это ужасает. Мариупольский роддом с его роженицами прославился не благодаря рекорду рождаемости за сутки. К сожалению.
Большинство из нас наблюдают за этими событиями из новостей. Мы не переживали ужасов Мариуполя. Но их пережила Алевтина Швецова вместе со своим сыном, мужем, родителями и братом, которому 24 февраля исполнилось 12 лет.
Когда мой муж сказал, что началась война, я ему не поверила.
Когда женщина с сыном поехала к своим родителям на окраину города, то успела взять с собой только один рюкзак. Там были документы, зубная паста и дезодорант — с расчётом, что домой они вернутся через четыре дня.
Но одежду, в которой женщина была тогда одета, ей удалось сменить только 21 марта.
Когда 2 марта начались мощные обстрелы, горели жилые дома и гаражные кооперативы неподалёку от их дома. А вскоре отключили все коммуникации, даже газ. Поэтому каждая семья разжигала костёр во внутреннем дворе и готовила там еду.
От холода умер любимый попугайчик Чича, который был утешением для детей.
Муж Алевтины пошёл к их дому в центре города, преодолев семь километров под обстрелами. Вернувшись, рассказал о коммуне, которая организовалась в их подъезде. Поэтому было решено всем вместе вернуться туда, ведь в квартире родителей ещё 8 марта выбило окна.
Фото: Facebook
Алевтина говорит, что именно тогда впервые увидела мёртвое тело. А в соседнем подъезде раненая девушка просила о помощи.
У нас не было машины, но по дороге встретили два автомобиля и попросили эту девушку забрать. До сих пор не знаем, жива ли она.
Их квартира находилась недалеко от Драматического театра. Оттуда его здание видно из окна. Возле театра стояли автобусы с надписью Дети, готовые в любую минуту выехать из города. Но зелёных коридоров не было.
Кто-то выезжал на свой страх и риск самостоятельно. Из-за отсутствия связи было невозможно узнать, безопасно ли они добрались и по какому маршруту.
Бомбоубежище возле их дома было полностью занято, поэтому новым домом для семьи стала подвальная комната магазина Prostor, площадью 12 кв. м. Там был запах незавершённого ремонта.
Специфической пылью пахли даже волосы моего сына. Этот запах стал для меня запахом опасности.
Женщина признаётся, что очень переживала за своего сына и младшего брата. Она пыталась не отходить далеко от дома, ведь знала: если что-то с ней случится и её пойдут искать, это может привести к новым смертям.
А когда кто-то приходил в убежище и рассказывал страшные новости о трупах, которые лежат на улице, и обстрелах — мы не боялись. Воспринимали это как статистику и понимали, что смерть — это как данность. Один из сценариев.
Женщина говорит: в блокаде очень понятный алгоритм действий. Нет времени на эмоции, рефлексии и размышления — ты просто знаешь, что тебе делать в следующую минуту. Ты знаешь, что может случиться, но пытаешься об этом не думать.
9 марта семья Алевтины узнала, что такое авиабомба. Накануне её муж пошел помогать в госпиталь — неподалёку был роддом.
От падения бомбы наш дом очень сильно встряхнуло, мы побежали в убежище. Но я постоянно хотела подняться наверх, думала о муже. Каждая минута казалась вечностью.
Когда муж Алевтины вернулся, у него были обезумевшие глаза. “Вы знаете, что роддом обстреляли?” — так прозвучали его первые слова.
А для Алевтины это событие стало точкой невозврата.
Я поняла, что российские оккупанты не остановятся ни перед чем.
Фото: Полиция Донецкой области
Совсем скоро они начали различать, когда приближаются самолёты. Каждый раз, когда самолёты сбрасывали бомбы, они падали рандомно. Но это было всегда рядом и всегда по мирному населению.
Алевтина рассказывает: однажды они выбежали, чтобы посмотреть на воронку: она была четыре метра вглубь и семь метров вширь. Всё вокруг было засыпано землёй.
Когда 16 марта встряхнуло дом, это была ужасная сила. В толпе, выбежавшей на улицу, слышались крики о придавленных людях.
Алевтина и её муж помогали разбирать завалы.
Придавило нашего соседа Ваню. Я копала руками возле его головы. Когда наконец его откопали, я увидела, что от его тела осталась только оболочка — кожа, в которой болтались внутренние органы.
Именно тогда женщина решила, что надо любой ценой покинуть Мариуполь.
Алевтина, её сын, муж и его семья ушли из города пешком, потому что машины у них не было. Её семья осталась в Мариуполе из-за сложностей с передвижением мамы Алевтины.
Они шли к Портовскому через блокпост с буквой Z. А в Портовском Алевтина увидела своего знакомого, который как раз ехал в Мариуполь за вещами. Она решила вернуться в город.
Я побежала в укрытие, где прятались мои родственники, и уже была морально готова увидеть их тела. Когда я открыла двери подвала, то увидела перепуганные глаза мамы и брата, папа тоже был рядом.
Выбежать они не успели — начался обстрел. Когда наконец всё закончилось, они успели сесть в машину: там было вынесено заднее стекло, а на переднем появилась огромная трещина. На дороге валялись провода и ветки от деревьев.
Несмотря на это, они выехали. Благодаря добрым людям потом удалось добраться к Запорожью.
Сейчас семья Алевтины находится в безопасности. Но женщина подчёркивает, что эти события никогда не забудутся.
— Я видела, что творилось в Мариуполе последние восемь лет, и особенно последний месяц. Я не знаю, какими словами обратиться к миру, но хочу подчеркнуть, что именно Россия убивает мирных жителей нашего города. Людей, которые находятся в этом аду, российская пропаганда пытается убедить, что это украинцы виноваты в разрушении города.
Нас не надо было ни от чего освобождать, мы были счастливы! Они решили сломать непокорённых.
Ранее мы уже рассказывали историю нашей региональной журналистки из Мариуполя.