Оккупанты решили, что они дома, в моем украинском Херсоне: хроники оккупации гида Инны Микуцкой

Инна Микуцкая до полномасштабной войны проводила экскурсии по Херсонской области. Всю оккупацию гид находилась в родном городе. Впрочем, даже под угрозой собственной жизни, женщина вышивала украинские сорочки и вела дневник в соцсетях.

Какой была жизнь в оккупации, и об уникальных вышиванках Инна рассказала в эксклюзивном интервью Вікнам.

Какой была ваша жизнь в оккупированном Херсоне?

— Самым трудным было отсутствие воли. Понимание того, что ты в неволе, в замкнутом пространстве, ограниченном врагом, и ты не знаешь, что с тобой будет завтра.

Первые две недели мой организм вообще “закрыл” меня дома. У меня были панические атаки, я две недели не выходила из дома. Я доходила до лестницы в подъезде, делала шаг и понимала, что не могу идти дальше. Меня покрывал холодный пот, у меня колотилось сердце, я делала шаг и возвращалась назад. К счастью, дети заметили мое состояние.

Что вас спасало?

— Рукоделие и ведение дневника в соцсетях. Он появился потому, что у меня много друзей за границей. И каждый день они спрашивали меня: “Ты как?” Так что я решила писать о своих буднях в оккупации в соцсетях. Чтобы они знали, что со мной все хорошо.

Назвала этот дневник Хроники вышиванки, потому что уже тогда я работала над рубашкой. Иногда это было сложно из-за отсутствия света и связи. Впрочем, я продолжала это делать, чтобы люди знали правду о том, что происходит в Херсоне.

Как вы начали вышивать сорочки в оккупации?

— Вышиванки — это часть моей жизни. Я всегда шила сорочки. Свою первую сорочку я вышила в 12 лет. А уже очень известная всем сорочка, которая называется “сорочка победы”, зародилась вот как. В нашем Херсонском художественном музее была картина Михаила Брянского Девушка в вышитом платье.

Я водила экскурсии по истории украинского костюма в этот музей. И эта картина была очень детализирована. Так что я сделала схему этой вышивки. Затем оккупанты похитили эту работу, вместе со всей коллекцией музея. А я вспомнила о схеме, которую когда-то сделала.

Ткани в городе уже не было, а дома я нашла у себя несколько образцов. Схему вышивки пришлось переделать под крест, потому что у меня была именно фабричная заготовка. И я начала шить.

Почему-то решила, что когда закончу ее, закончится война. Впрочем, я закончила шить, а война не закончилась.

Тогда появилась вторая сорочка. Это было лето и хотелось красочных красок. И я сделала закарпатскую вышиванку. Ее назвала “вышиванкой освобождения”. Ведь именно в ней я встречала наши вооруженные силы во время деоккупации Херсона. Еще одна — это “вышиванка ожидания”. Она до сих пор не окончена.

Отдельная история, как мы собирали нитки по всему городу. Магазины все были закрыты, но мы все же нашли  их через знакомых.

До войны я тоже вышила много. Но в оккупации почему-то я не могла ничего делать, кроме как вышивать сорочки. В оккупации я их вышила три. Пожалуй, украинские орнаменты, это наш код. Наверное, это то, что держало меня на поверхности.

Затем эти работы художники назвали хрониками культурного сопротивления. Я не могу сказать, что это было сопротивление. Это просто моя душа. 

Не было страха, что оккупанты могут забрать вас на допросы из-за украинской вышивки?

— Нет, но уехать из дома мне все же пришлось. Я была публичным человеком в городе. И фамилия известная, потому что бабушка и дедушка были актерами нашего театра. К тому же я принимала участие в телепроекте на местном телевидении, где я рассказывала об истории города, истории украинского костюма.

То есть меня узнавали люди, но я почему-то из-за этого не волновалась. До тех пор, пока мне не предложили выйти на российское телевидение.

Это сделал человек, с которым мы были знакомы много лет и он знал мою четкую проукраинскую позицию, читал мой дневник, который я вела в оккупации на Facebook. Я отказалась, но поступило еще одно предложение — работать в театре. Тоже на окупантов. Тогда я ответила, что я не актриса и этому не училась.

Читать по теме

Даже в оккупации разговаривала на украинском! История несокрушимой учительницы из Херсонской области

Татьяна вспоминает, как под гул вражеских танков уже в оккупации преподавала свой предмет.

Впрочем, и это было не в последнее. И мне стало ясно, что они знают, где я живу. К тому же рядом с моим домом были заброшенные заводы, и в них оккупанты сделали ремонтные базы. Так что я часто встречала врагов на улице.

И однажды я сцепилась с одним бурятом. Потому что он решил, что он у себя дома, в моем украинском Херсоне. Так что я не удержалась и спросила, умеют ли буряты плавать. Он не понял моего вопроса. А я объяснила, что Днепр широкий и он близко, так что когда их командиры будут убегать, им придется плыть отсюда в прямом смысле этого слова.

Поэтому я переехала в квартиру своей подружки-журналистки. Ее саму искала ФСБ. Впрочем, к тому времени из города она уже выехала и ее дом уже обыскали. Поэтому мы считали, что к ней во второй раз не придут, и я переехала, взяв с собой кошку, вышиванки и книги по истории украинского костюма.

Планируете ли вы вернуться в Херсон, и какова ваша жизнь сегодня?

— Мы с семьей выехали после деоккупации Херсона, после массированных ракетных обстрелов по городу. И сейчас я понимаю, что вряд ли туда вернусь. К тому же Одесса — это исполненная детская мечта. Мне всегда нравился этот город. Я сюда даже экскурсии возила. И когда встал вопрос, куда ехать после деоккупации, у меня не было других вариантов.

Сначала мы жили в квартире знакомых, а потом стали искать съемное жилье. В детстве, начитавшись Ильфа и Петрова, всегда говорила, что хочу жить на улице Малой Арнаутской. Я сейчас живу на Малой Арнаутской в типичном одесском дворе. И через год жизни здесь я не встретила ни одного плохого человека.

Читать по теме

Ночью я не сплю, боюсь. Болезненные истории местных из Правдиного в Херсонской области после оккупации

Жители Правдиного рассказали о пережитой оккупации.

Город принял меня, как и коллеги. Ассоциация гидов очень поддержала. Мне предоставили все материалы и я снова начала водить экскурсии. Хотя очень сомневалась, потому что жизнь в оккупации сказалась.

Сейчас провожу экскурсии по Одессе, в том числе и для херсонцев. Я всегда им говорю, что я ваш человек в Одессе. И показываю им город глазами переселенки. Глазами человека, оказавшегося волей судьбы в этом городе и полюбившего его.

Самая большая мечта

Я хочу мира и чтобы не погибали люди. Верю, что мы победим. И я наконец одену вышитую мною “вышиванку победы”. Она все еще ждет своего часа.

Пытался приближать победу Украины даже в оккупации Алексей Чечин. Читай историю партизана из Херсона о разведке, допросах и выстреле в ногу.

А еще у Вікон есть крутой Telegram и классная Instagram-страница.
Подписывайся! Мы публикуем важную информацию, эксклюзивы и интересные материалы для тебя.