Раны заживают — и мы снова идем в бой! Спасатель ГСЧС о работе героев без оружия во время войны

Их жизнь никогда не отличалась простой обыденностью. Рабочие часы не крутились вокруг часовой стрелки в офисе. Каждый день украинских спасателей еще до начала полномасштабной войны был полон опасностей и тяжелых жизненных вызовов.

Но каждый раз они снова и снова приходили на помощь, забывая, какой день недели или час, поскольку каждая минута — лучшее время для спасения жизней.

В День спасателя, 17 сентября, Вікна пообщались с начальником очередной смены ГСЧС в городе Днепр Игорем Геталом. Вместе со своей женой он получил тяжелые ранения при ликвидации последствий вражеского ракетного обстрела Международного аэропорта Днепра, за что получил награду президента Украины За мужество.

Игорь Гетало рассказал в эксклюзивном интервью для Вікон о работе героев без оружия во время войны, балансе между страхом и отвагой в самые трудные моменты, а также о том, что считает наибольшей наградой для каждого спасателя.

— Как давно вы работаете в ГСЧС? Почему решили стать спасателем?

— Работаю я спасателем уже почти 13 лет. Выбрал эту профессию, потому что с самого детства у меня было увлечение этой профессией.

Когда я видел, как мимо проезжают пожарные автомобили с мигалками, это вызвало у меня восторг, какой-то большой интерес.

Можно сказать, что профессия спасателя — это мечта моего детства.

— Где вас застала новость о начале полномасштабной войны?

— Скажу как есть, новость о начале полномасштабной войны застала меня в пять утра примерно, в постели. Я еще спал. Мне позвонила моя мама и сказала: “Сыночек, началась война”.

После этой новости я сразу подскочил с кровати, надел форму и уехал на свое рабочее место, хотя это были не мои сутки, не моя рабочая смена.

Уехал на работу и помогал ребятам. С этого момента мы начали работать в усиленном режиме несения службы.

— Насколько участились вызовы на работе за время полномасштабной войны?

— С начала полномасштабной войны, к сожалению, работы стало гораздо больше. Раньше у нас были вызовы на ликвидацию бытовых пожаров, в промышленных помещениях, последствиях ДТП или природных катаклизмов.

Сейчас добавилась такая позиция, как ракетные удары по инфраструктуре и жилым объектам. Поэтому работы стало гораздо больше.

И, к сожалению, эти случаи сложнее, потому что, когда ты приезжаешь на место вызова, то не знаешь, сколько на месте ракетного удара погибших, сколько людей находится под завалами.

Даже до начала полномасштабной войны тяжелыми были вызовы, на которых погибали люди. Особенно отпечатки в памяти оставляли те, на которых погибали дети. К сожалению, такие случаи также происходят. Или иногда были даже такие случаи, когда люди гибли целыми семьями. Это были самые тяжелые вызовы.

— Вам всегда нужно быть в самых горячих точках, часто эти слова приобретают буквальное значение. У кого-то это могло бы вызвать бурю эмоций. Как вы усмиряете все свои чувства, когда оказываетесь непосредственно на месте, где возникла трагедия?

— Лично я, прибывая на место ликвидации чрезвычайных событий, откладываю все свои проблемы и мысли в сторону. На месте я полностью погружаюсь в рабочую атмосферу.

Поскольку я нахожусь на руководящей должности, у меня в подчинении есть личный состав и мне нужно хладнокровно принимать решения, чтобы принять определенные меры для спасения людей. Поэтому на месте событий ни в коем случае нельзя подвергаться эмоциям стресса.

Да, после ликвидации могут возникнуть какие-то сомнения, что, может я что-то неправильно сделал, проводя анализ. Но на месте событий все это откладывается в сторону, и мы просто работаем, выполняем свою работу безэмоционально.

Переглянути цей допис в Instagram

Допис, поширений Ігор Гетало (@igor_getalo)

— Случалось ли вам когда-нибудь испытывать страх при выполнении своих обязанностей?

— Чувствую ли я страх? Скажу как есть, это какой-то стереотип, что спасатели это бесстрашные супер-герои.

Честно говоря, на каждом вызове, как и у любого человека, страх присутствует.

Но чем мы отличаемся от обычных людей — тем, что в экстренных ситуациях мы можем мобилизовать свою психику, свои эмоции и хладнокровно выполнять свою работу.

— Спасатели часто видят разрушения и трагедии. Многим не так просто оправиться от увиденного даже на фотографиях. Как при виде такого количества горя, с которыми вы сталкиваетесь сейчас, вам удается избегать эмоционального выгорания?

— Относительно эмоционального выгорания я вам скажу одно, что при отборе на профессию спасателя люди проходят не один психологический тест.

Я лично стараюсь эти вызовы не запоминать, не закрывать их в себе, не откладывать в уме. Но бывают случаи, которые, вероятно, на всю жизнь остаются в памяти.

Много таких действительно было вызовов. Больше всего запомнилось, когда мы доставали двухлетнему мальчику ручку из электрической мясорубки. Врачи уже не могли найти выход и была идея ампутировать конечность, но все же вызвали спасателей.

На месте, посовещавшись с коллегой, мы нашли выход, достали руку из мясорубки. Поэтому конечность осталась на месте, ее, конечно, лечили, но сейчас она зажила и работает.

Если все эти моменты пропускать через себя, то, поверьте мне, можно очень быстро сойти с ума, сильно навредить своей психике и своему эмоциональному состоянию.

Поэтому у меня есть хобби, и если были сложные вызовы и случаи, я иду в спортивный зал и пытаюсь как-то себя отвлечь.

Переглянути цей допис в Instagram

Допис, поширений Ігор Гетало (@igor_getalo)

— Каким был ваш первый выезд после 24 февраля? Чем он отличался от вашей обычной работы?

— Первый вызов во время полномасштабной войны — это был выезд на ракетный удар по инфраструктурному объекту Днепра. Можно сказать, что это был почти центр города.

После этого ракетного удара на месте возник масштабный пожар, который мы ликвидировали и работали на завалах.

Этот вызов отличался от других тем, что раньше мы никогда не сталкивались с пожарами, возникающими при ликвидации последствий ракетных ударов. Там есть своя специфика: если на месте прилета остается ракетное топливо, то его очень трудно погасить.

— Насколько я понимаю, ваша возлюбленная тоже в рядах ГСЧС. Как в вашей семье относятся к столь опасной профессии?

— Моя семья, мои близкие люди относятся к моей профессии с уважением. Понятно, что самые близкие очень переживают и волнуются, особенно сейчас.

Родные понимают, какая нагрузка на нашей службе, и они прекрасно знают, какие бывают досадные случаи и насколько высока опасность.

Однако это наша работа, и мы работаем на ней по зову сердца, поэтому раны заживают — и мы снова идем в бой.

Конечно, все волнуются, но самые близкие понимают, что кто-то должен выполнять эту работу.

Моя любимая жена тоже работает в службе спасения. И, поверьте мне, если у супругов, кроме каких-то бытовых моментов еще и одинаковая работа, это очень хорошо.

Дома мы говорим о работе. Хоть и работаем в несколько разных сферах, но иногда мы друг друга даже консультируем вечером. За чашечкой вкусного чая разговариваем о сложных вызовах или каких-то служебных ситуациях.

Все обсуждаем и вместе пытаемся прийти к какому-нибудь общему решению. Друг другу даем советы по тому или иному вопросу.

— Как зная все опасные аспекты работы, вы отпускаете друг друга на работу?

— Без проблем. Мы отпускаем друг друга на работу, потому что понимаем, что ее кто-то должен выполнять в любом случае.

К сожалению, 10 апреля во время ликвидации последствий ракетного удара моя жена и я получили тяжелые ранения.

10 апреля российские оккупанты обстреляли Международный аэропорт Днепра. Когда работники ГСЧС прибыли ликвидировать последствия ракетного удара, захватчики снова выпустили ракеты по зданию.

В результате травмировалось шесть спасателей. Среди них был сам Игорь Гетало и его любимая жена Евгения Дудка, получившая самые большие ранения.

— Я уже стал в строй и нахожусь на рабочем месте, но моя жена, к большому сожалению, получила самые тяжелые ранения из всех спасателей, пострадавших в тот день. Потому сейчас она проходит лечение в Германии.

Она там уже почти полгода, и предстоит еще долгий путь лечения, но все будет хорошо.

После этого мы с женой были награждены наградой президента Украины За мужество во время ликвидации пожара в результате ракетных обстрелов Днепра российскими оккупантами.

Переглянути цей допис в Instagram

Допис, поширений Ігор Гетало (@igor_getalo)

— А какая награда может считаться самой высокой для спасателя?

— Самая большая награда для спасателей, я говорю вам откровенно, это спасенная жизнь во время ликвидации чрезвычайного происшествия. Любого: кота, собаки, человека.

Спасенная жизнь — это лучшая награда, которая действительно показывает нашу работу и дает понимание, зачем вообще служба спасения была создана.

После спасения человеческой жизни, поверьте мне, приходят очень приятные эмоции, которые очень мотивируют двигаться вперед.

Даже на других вызовах они мотивируют продолжать выполнять свою работу с энтузиазмом и вдохновением. Поэтому мы, все спасатели, пожалуй, и выбрали эту профессию по зову сердца.

Мотивация просто зашкаливает, когда ты спас человека, или даже кота, или собаку по какому-то вызову, это безграничная радость и позитив. Ты понимаешь, что выполняешь свою работу не зря.

—По вашему мнению, в чем сила украинцев?

Сила украинского народа в единстве, мужестве и любви к свободе. Поэтому мы непобедимы. Слава Украине!

Однако следует помнить, что сейчас каждый из нас может спасти кому-то жизнь. Яркий пример этому Лариса. Читай историю женщины, которая спасла от огня мужа и мать, а после чего тащила их на тачках двое суток.

А еще у Вікон есть свой Telegram-канал. Подписывайся, чтобы не пропустить самое интересное!