Эту боль нужно пройти, чтобы рана зажила. Интервью с режиссером Заньковецкой театра

Ремарк писал о войне так, будто она не останавливает жизнь, не парализует ее. Как будто человек приспосабливается и, несмотря на ужасы, может продолжать жить, любить, рожать, отдыхать.

После полномасштабного вторжения украинцы поняли, что Ремарк писал правду. Продолжать жизнь не только можно, но и жизненно необходимо. Именно за это борются наши защитники.

Прошло полтора года, театры снова работают, в кафе пьют кофе, жизнь продолжается и борется. А искусство и театры стали поддержкой и голосом, который не боится рассказать о важном и болезненном.

О жизни театра во время войны, вызовы с которым он сталкивается, а также куда движется украинский театр, рассказал актер и режиссер Заньковецкой театра Игорь Билыць в эксклюзивном интервью для Вікон.

Этим интервью мы продолжаем проект Вікон под названием ARTвойна. Он посвящен деятелям искусства, которые не прекращают творить, несмотря на войну, а также войне, так или иначе нашла отражение в их творчестве.

Происходила жизнь, но очень неожиданно она остановилась: начало войны в театре Заньковецкой

— Последним моим спектаклем была Кассандра Леси Украинки. Мне кажется, это самый точный материал, который мог быть перед войной.

История была о том, как  Кассандра всех предупреждает, что ждет нападение, гибель. А ей никто не верит, все смеются. И вот это была моя последняя постановка перед полномасштабным вторжением.

24 февраля мы, как и все, были шокированы происходящим. Утром была запланирована репетиция. Происходила жизнь и очень неожиданно она остановилась.

Я помню, как подошел к доске с расписанием и зачеркнул его. Целый день мы были в шоке, но на следующий день все мобилизовались.

Инициативные люди сказали: “давайте организуем гуманитарную помощь”. Мы открыли фойе и сцену, куда выгрузили много гуманитарной помощи разного типа.

Надо начинать: возвращение к сцене

— Мы возобновили работу в конце марта, 28 марта был первый спектакль. Решили, что все-таки нужно начинать.

Наш волонтерский штаб начал перемещаться по театру в разные помещения. Он до сих пор работает и успешно помогает нашим воинам и не только. А на сцене мы приступили к работе.

Не думали, что кто-то к вам будет приходить. Но мне показалось, что в тот момент это было нужно для публики, потому что зрители принимали спектакли так, как никогда до этого.

Я иногда выходил на сцену, потому что заменял актеров, которые пошли защищать Украину, чтобы спектакль жил. В те моменты я чувствовал, что нет сил что-то делать. Но видя, как зал реагирует, как он смотрит, аплодирует, я понял, что это необходимо.

Львов был переполнен разными людьми, им нужно было место, где можно было посидеть и понять, что ты не один. Вокруг тебя люди, и происходит жизнь. Мне показалось, это дало положительные последствия и продолжает их давать.

Творить, когда вокруг война, а новости выбивают почву из-под ног

— Изнуряли новости. Мы приходили на репетицию и не могли начать, потому что новости выбивали почву из-под ног, не давали работать.

Мы договорились, что не будем читать новости до репетиции, а будем читать после. Потому что они изнуряли больше всего.

Дальше были блэкауты. Посреди спектакля мог отключиться свет, поэтому актеры даже при двух лампах играли спектакли на большой сцене.

Были моменты, когда публика просто включала на телефоне фонарики и помогала актерам играть. Это вдохновляло работать и бороться с истощением, которое приносила война и волонтёрская работа.

Еще одним вызовом стали потери, коснувшиеся театра. Это было катастрофически. Особенно трудно было потом работать в комедийных жанрах.

— Возможно, вы играете спектакль За двумя зайцами — комедию, а здесь такое происходит. Люди приходят, и ты не знаешь, что делать. Внутри все обрывается, но потом включаешься в работу, видишь, как это людям нужно.

Наши воины воюют для того, чтобы жизнь шла. Я помню, как в театр пришел мой родственник: на два дня приехал с фронта, чтобы забрать машину. Я его спрашивал: “Скажи, что мы можем сейчас сделать для тебя”

Он говорит: “Вы должны продолжать жить. Жизнь — это то самое важное, за что мы боремся”. Потому я решил, что буду поддерживать эти слова. Работать над искусством, тем самым помогать и тоже бороться.

Читать по теме

От комедии до трагедии: как хорошо ты знаешь известные спектакли в Международный день театра

Сможешь ли ты узнать известные украинские и мировые пьесы – пройди тест в материале.

Театр. Война. Выгорание: где искать ресурс для сцены

— Рецепта нет, но скажу, что помогает мне лично: я гулял, смотрел очень много в небо, наблюдал за людьми, особенно детьми. Люди живут, здания существуют уже много лет, и это должно продолжаться.

Просто понимаю, что кто-то в окопах в гораздо более сложной ситуации и я должен работать за тех трех-пяти наших актеров, которые ушли на фронт. Я должен выложиться на все 100%, а для апатии или слабости места нет.

Это меня мотивирует каждый день выходить и работать, не смотря ни на что. Но восстанавливаться, конечно, нужно. Поэтому хорошая прогулка — это самое простое, что можно сделать.

Также помогает хорошая компания и хороший разговор с актерами. Когда я работаю, поднимаю много тем и мы просто иногда разговариваем.

Очень важно сейчас с кем-то говорить, излагать свои мысли, переживания. Ведь когда ты разделяешь их, будто уменьшаешь их нагрузку на себя.

Как война изменяет украинский театр и украинского зрителя

— На самом деле война заставила нас отказаться от имперских влияний и избавиться от колониального прошлого, а именно — психологического наследия.

Искусство всегда влияло на ум людей, их интеллектуальную направленность, поэтому сейчас театр стал острее к этому относиться, стал отсекать все ненужное.

Мне нравится, что мои коллеги начинают серьезнее подходить к выбору репертуара, внимательнее вырабатывать нарративы, которе звучат со сцены. Потому что сейчас это важно и нужно людям.

Сейчас в мире очень большой спрос на украинскую культуру, нужно показывать, кем мы являемся. Ведь мы не какой-нибудь постколониальный придаток, или этническая группа с колядками.

Мы целый пласт культуры, который может вдохновлять мировую культуру. Сейчас это только начало развития нашего искусства вообще.

Новая украинская драматургия: двигающий театр вперед

— Я сейчас вас удивлю, но если вы посмотрите репертуары украинских театров, вы в малом количестве найдете, а то и не найдете украинской современной драматургии вообще.

Ее не существует, хотя у украинских авторов ее очень много. Каждое десятилетие появлялись просто уникальные жемчужины драматургии, но они игнорировались театром, дирекцией и не попадали к зрителям, которые могли посмотреть, подумать, подискутировать об этом.

Сейчас эта дыра в украинской драматургии, мне кажется душой театра. И действительно сегодня существует очень большой спрос на украинскую современную драматургию.

Конечно, мы не должны забывать об украинской классике, международной классике, современной литературе, но именно украинская современная драматургия двигает театр вперед.

На этом должен базироваться новый украинский репертуар. Так мы будем отличаться от любой другой страны.

Спектакль Доця: почему эту историю стоит увидеть

— Доця — прекрасный роман Тамары Гориха Зерня, который в 2019 году стал лучшей книгой по версии ВВС в Украине. Если вы пропустили его в библиотеке, обязательно обратите внимание.

Где-то месяц назад мы думали над репертуаром, о чем говорить со зрителем, искали актуальную литературу, актуальную пьесу, и обратились именно к этому роману.

Там затрагиваются очень важные темы первых лет и месяцев оккупации Донецка. Вы удивитесь, что в 2019 году поднимались все эти вопросы, которые мы сейчас с вами проживаем.

Например, в 2019 году никто даже не знал, что такое сирена, или что нужно прятаться, когда живешь в обычном доме, потому что могут накрыть снаряды.

В Доце это уже есть: волонтерство, проблемы со снабжением, с человеческим разумом, возможность оторваться от империи. Поэтому мы взяли такие материалы, которые распаковывают эти темы, позволяющие их продумать и проговорить.

Ну, а я говорю, что это культурная деоккупация Донецка с нашей стороны. Там есть очень важные слова, почему мы должны бороться за Донецк. Даже если там небольшое количество украинцев, но они есть.

Это наш город, наша земля, наши люди, которые до сих пор ждут. Они выстояли все эти годы оккупации и до сих пор с надеждой верят, что когда-нибудь смогут открыто говорить на украинском, открыто показывать свою идентичность.

Читать по теме

Чего требует новый украинский зритель, или Очерк из театра: о спектакле Эмигранты и работе актеров

Спектакль Эмигранты: о чем он и имеет ли что-то общее с нашим настоящим: расспросили Михаила Кришталя.

Спектакль Жизнь P.S: как публика воспринимает контент о войне

— Самое ужасное, что мы можем сделать — закрыть эту травму, скрыть ее, вместо того, чтобы вылечить или посмотреть.

Знаете, как в детстве когда ты разбил коленку. Тебе больно, потому что мажут зеленкой. Но эту боль нужно пройти, чтобы рана зажила.

Некоторые моменты застревают у нас внутри и могут наделать там очень плохих вещей. Потому иногда важно об этом рассказать, пережить. Именно сцена дает столь важную терапию, где ты отстранен, не внутри.

Мы не говорим прямо о тебе и твоих проблемах. Мы говорим об общих человеческих травмах, которые сейчас можно решить, которые решает главная героиня спектакля.

Не постоянно, не все, и не манипулируя этим. Манипулирование болью может быть игрой нечестных людей. Работая со зрителем, ты понимаешь что нужно, что сейчас действительно важно.

Проверить это можно даже на себе или группе людей, с которыми я работаю. В спектакле вовлечены 20 человек, мы с ними обсуждали каждый шаг. Спрашивали друг друга: как это вам? Ведь важно учесть все нюансы.

Мы знаем истории из голодомара, где многие люди, пережившие самые страшные моменты, никогда об этом не говорили, потому что боялись, что это повторится. Свидетельства давали только люди, которые видели издалека.

Такое не нужно делать снова. Мы должны говорить о травмах, говорить с расстояния, без манипуляций. Театр обязательно должен работать с этим.

Трансформации театра Заньковецкой

— Театр постепенно меняется. Конечно, финансирование уменьшается, мы не можем делать вещи, которые делали до войны. Это влияет на визуальную, художественную составляющую представлений, однако никак не влияет на нарративы и силу идеи.

Это с другой стороны хорошо, потому что с уменьшением материального ты сосредотачиваешься на мысли, идее произведения, а репертуар движется в сторону самоидентификации.

Культура — это дух нации, она показывает, чем мы живем, как думаем и понимаем этот мир. Сейчас театр насыщается размышлениями о прошлом, о том, как нам сейчас справиться с ситуацией и как нам в будущем жить, чтобы не повторять ошибок.

Но сила, с которой сейчас работают актеры, режиссеры и художники, чтобы поднять украинскую культуру, дает положительные сдвиги. Энергии защищать Украину в культурном плане гораздо больше. Сколько бы у тебя ни было сил, ты отдаешь последнее.

Театр с большим сердцем: о волонтерстве Заньковецкой

— Мы проводим аукционы с атрибутами войны. Например, недавно Валерий Залужный подписал нам флаг, который мы разыграли на аукционе после представления. Тогда люди могли пожертвовать свои деньги.

Поскольку наш волонтерский центр небольшой, то сборы очень целевые. Мы знаем, кому мы отправляем помощь: нашим воинам на фронте.

Сама труппа помогает тем, кому это нужно: когда взорвали каховскую ГЭС, мы отправляли туда помощь. Когда нашим ребятам нужна обувь, медикаменты, мы посылаем их туда. Объемы не велики, но очень конкретны.

В чем сила украинцев

Сила украинцев в их уникальности. Когда мы строим эту уникальность, раскрываем ее, то понимаем, что мы очень сильная, художественная и красивая по духу нация.

Поэтому обращайтесь к своей уникальности, не скрывайте свой талант, потому что через вас мы понимаем, что такое Украина. Ну и, конечно, чувство юмора. Я тоже очень ценю это качество.

---

А как живет столичный театр во время полномасштабной войны, читай в нашем материале.

А еще у Вікон есть крутой Telegram и классная Instagram-страница.
Подписывайся! Мы публикуем важную информацию, эксклюзивы и интересные материалы для тебя.